“КОРАБЛИ” И “ЛОДКИ” КАЙЗЕРА

Утром 6 августа 1914 года британский легкий крейсер “Эмфайон” с победой возвращался из своего первого боевого похода. Сутками ранее и сопровождавшие его эсминцы “Лэнс” и “Лэндрейл” потопили немецкий вооруженный пароход, столь опрометчиво, по мнению англичан, забравшийся к самым берегам “владычицы морей”. Противник храбро сражался, но не мог долго противостоять артиллерии вступившего в

строй всего два года назад “Эмфайона”. Выловленные из воды германские моряки сообщили название своего судна — “Кенигин Луизе”, но умолчали о его задании. Задании, которое уже было выполнено...

Внезапно у борта крейсера прозвучало два взрыва, вызвавших детонацию погребов боезапаса; английский корабль быстро затонул, унося с собой половину своего экипажа и большинство пленных немцев. По злой иронии судьбы “Эмфайон” погиб на минах, поставленных уже лежавшим на дне заградителем “Кенигин Луизе”...

Адмиралы кайзеровского флота оценили возможности мин для обороны собственного побережья задолго до начала первой мировой войны. Уже в 1870 году, после победы над Францией, им стало ясно, что даже сильная и победоносная армия не может полностью компенсировать отсутствие флота. Поэтому вскоре была разработана дешевая и эффективная система постановки оборонительных минных заграждений. Основными ее элементами были минные паромы и так называемые “крепостные” минзаги.

Вначале переоборудованные, а затем и специально строившиеся минные паромы имели небольшое водоизмещение (240—350 т) и могли принимать по 50 мин, которые не спеша выставлялись при помощи талей. Из двух десятков этих плавсредств (трудно назвать их кораблями!) только два — MWI (15) и MWII — имели собственные двигатели. Остальные транспортировались с помощью специальных судов — крепостных минзагов. Последние и внешне, и по сути представляли собой портовые буксиры. В 1902—1915 годах параллельно строились две серии (С и W) практически одинаковых корабликов (водоизмещение 100—110 т, скорость 9 узлов), бравших на борт по 8 мин. Малая осадка (1,75 м) позволяла им подновлять уже имеющиеся заграждения без особого риска подорваться на своих минах.

Ярко выраженную “привязанность” к берегу имел и первый мореходный немецкий минзаг “Рейн”. Построенное еще в 1867 году судно (водоизмещение 400 т, скорость всего 9 узлов), в 1883 году было переоборудовано в “минный пароход” (так официально именовались заградители в немецком флоте до первой мировой войны). “Рейн” уже через пять лет стал учебным кораблем, и его заменил “Пеликан” — первый настоящий минный заградитель Германии, построенный в 1891 году на государственной верфи в Вильгельмсхафене.

“Пеликан” при водоизмещении 2420 т нес сильное вооружение — четыре 88-мм пушки и 400 мин. Однако его скорость была явно недостаточна для активных постановок у вражеских берегов: на испытаниях корабль развил скорость в 15,3 узла, а в действительности он был еще тихоходнее.

Этот недостаток послужил поводом для курьезного переименования заградителя. Неофициально “Пеликан” был известен в германском флоте под странным названием “Пели-шифф”. Дело в том, что в одной из своих речей воинственный кайзер Вильгельм заявил: “В моем флоте не должно быть ни одной лодки — только настоящие корабли!” Исполнительные офицеры императорского флота тут же превратили “Пели-лодку” в “Пели-корабль” (по-немецки “кан” звучит как “лодка”, а “шифф” — “корабль”). Естественно, боевых качеств от этого у старого корабля не прибавилось. С началом первой мировой войны он был переклассифицирован в “прибрежный” минзаг, а в 1917 году передан учебному отряду.

Германский император не зря требовал “настоящих кораблей”. Настойчиво готовясь к будущей схватке с самой сильной морской державой мира — Англией, руководители “кригсмарине” не могли упустить такой сильный козырь, как минное оружие.

Для реализации своего “минного наступления” немцы использовали три группы кораблей: специально построенные заградители, оборудованные для постановок боевые суда других классов и вспомогательные минзаги — бывшие торговые пароходы. До войны им удалось построить только два корабля, с самого начала предназначавшихся для минной войны: “Альбатрос” и отличавшийся от него лишь изящным “яхтенным” форштевнем “Наутилус” (16). Эти “минные крейсера” (титул, которого они удостоились в самом начале войны) участвовали в минных постановках у английских берегов, а затем “Альбатрос” перевели на Балтику.

Германские силы Балтийского моря под командованием принца Генриха Прусского, в состав которых входили всего 7 легких крейсеров (из них только два новых), предназначались главным образом для демонстрационных действий. Один из таких походов для “Альбатроса” закончился плачевно. 2 июля 1915 года он в сопровождении крейсера “Аугсбург” и трех эсминцев был вынужден вступить в бой с русскими крейсерами “Адмирал Макаров”, “Олег”, “Баян” и “Богатырь”. “Альбатросу”, брошенному своими быстроходными конвоирами, удалось достичь берега нейтральной территории — шведского острова Готланд — и выброситься на мель.

Второе острие германского “минного трезубца” представляли собой легкие боевые корабли, оборудованные рельсами и минными скатами. Простота этого пути привлекала немецких адмиралов, и проекты всех легких крейсеров, начиная с кораблей типа “Майнц”, вступивших в строй в 1910—1911 годах, предусматривали размещение сначала 100, а затем 120 мин. По 24 мины могли принимать и все эсминцы, начиная с типа V-25.

На первый взгляд постановка мин с боевых кораблей имела массу преимуществ: не надо было строить специальные заградители; в случае опасности крейсер или эсминец мог бы постоять за себя или, при значительном превосходстве противника в силе, быстро ретироваться. Однако имелись и свои недостатки. Перегруженный минами боевой корабль имел плохие мореходные качества и заметно терял в скорости. Часть его вооружения не могла использоваться, так как палуба была загромождена минами. Да и вообще вести бой в таком состоянии было слишком рискованно — достаточно одного осколка, попавшего в опасный груз, чтобы корабль взлетел на воздух. При сильном ветре и волнении минная постановка с открытой палубы становилась делом небезопасным, если вообще возможным. Мины приходилось сталкивать вручную, тогда как в закрытых от бурного моря палубах минзагов специальной постройки обычно имелся механический привод. Даже крейсер редко мог принять свою сотню мин (приходилось для облегчения разгружать кормовые погреба боезапаса), но и это количество вдвое-вчетверо уступало нагрузке обычного большого мореходного минзага.

Немцы попытались преодолеть хотя бы часть этих противоречий, создав крейсера-заградители “Бруммер” и “Бремзе” (водоизмещение 4400 т, скорость хода 28 узлов, четыре 150-мм орудия, две 88-мм зенитки, два торпедных аппарата, 400 мин). Эти удачные корабли, вошедшие в строй в 1917 году, закончили свою карьеру на дне британской базы в Скапа-Флоу, где 21 июня 1919 года “покончил самоубийством” интернированный немецкий флот, организованно открыв кингстоны по команде флагмана.

Наконец, третий элемент немецкой минной мощи составили многочисленные вспомогательные минные заградители. Наиболее быстроходными из них были бывшие суда компании “Гамбург-Америка Лайн” — “Кенигин Луизе” (17) и “Кайзер”. После гибели первого из них “Кайзер”, как и “Альбатрос”, был переброшен с Северного моря на Балтийское. Туда же отправился и переоборудованный в минзаг железнодорожный паром “Дойчланд”.

Самым большим вспомогательным заградителем стал бывший лайнер “Берлин”. Этот корабль размерами с настоящий дредноут совершил только один боевой поход в октябре 1914 года, но на поставленных им в Северном проливе (между Англией и Ирландией) минах подорвался и затонул британский дредноут “Одойшиес” — самая крупная жертва этого вида оружия в первой мировой войне.

Мины получили на вооружение и многие вспомогательные крейсера-рейдеры, вне зависимости от того, числились ли они, как “Метеор”, вспомогательными минзагами или официально не имели к ним никакого отношения. Наиболее сильно вооруженный (семь 150-мм орудий, два торпедных аппарата и гидросамолет) рейдер “Вольф-II” принял также 465 мин, которые расставил по всему свету: у Кейптауна на южной оконечности Африки, у берегов Индии и Цейлона и даже возле австралийских портов! Не ограничившись этим, командир “Вольфа” переоборудовал захваченный им английский пароход “Турителла” во вспомогательный заградитель “Илтис”, который поставил 25 мин в Аденском проливе. Англичане потеряли немало сил и средств, чтобы разыскать и уничтожить эти заграждения.

По сравнению с кайзеровским флотом минные силы союзников Германии — Австро-Венгрии и Турции — выглядели куда более скромными. Австрийские конструкторы разработали удачный минный заградитель “Хамелеон” (18), имевший при небольшом водоизмещении закрытую минную палубу с кормовыми лацпортами и обладавший всеми преимуществами специально построенных кораблей этого класса. Но он был единственным боеспособным минзагом: остальные три — “Дромедар”, “Салагиандер” и “Базилиск” — представляли собой маленькие (175—320 т) старые пароходы, которые могли развивать скорость до 10 узлов. Неудивительно, что австро-венгерские минные силы продержались всю войну “в тени”. Положение усугублялось плохим качеством производимых в “двуединой монархии” мин: из выставленных в начале войны около трети не продержалось на своих местах и четырех месяцев.

Турецкий флот, руководимый германскими офицерами, многое перенял у своих учителей. В частности, им также была предпринята “минная атака” против русских портов Черного моря, в которой участвовали как германский крейсер “Бреслау”, так и вспомогательные минзаги. В число последних вошло бывшее посыльное судно “Зухаф” (640 т) и 7 древних пароходов, прослуживших к 1914 году по 25—40 лет. Самым крупным из них был “Гиресун” (3056 т брутто), а наилучшим — бывший английский спасательный буксир “Уоррен Хейстингс”, названный “Интибах” (616 т брутто, 12 узлов, одна 76-мм пушка, 50 мин). Турецкое командование довольно широко использовало эти допотопные минзаги, два из которых — “Нилуфер” и “Самсун” — в ходе боевых действий погибли.

Прославился единственный относительно современный турецкий заградитель “Нусрет”, вступивший в строй в 1912 году. Этот маленький корабль водоизмещением всего 365 тонн и длиной 40 м, имевший скорость 15 узлов, не имел ни закрытой минной палубы, ни специального оборудования, за исключением стрелы для постановки своих 40 мин, однако на его долю выпал, пожалуй, самый большой успех для минных сил всех стран в первой мировой войне. Выставленное им в бухте Эренкиой заграждение оказалось роковым для англо-французской армады, пытавшейся прорваться через Дарданеллы. 18 марта 1915 года на нем подорвались и затонули три броненосца — английские “ Иррезистебл” и “Оушн” и французский “Бувэ”, а также был поврежден линейный крейсер “Инфлексибл”. “Нусрет” находился в строю 46 лет и был исключен из списков турецкого флота только в 1958 году.

В. КОФМАН