"ТОВАРИЩ ТЕНДЕР"

Готовые тендера, построенные на заводе имени Жданова, спущены на воду. 1942 г. Фото из журн. «Судостроение», 1975, № 4.

Один из тендеров во время боевых действий на реке Висле (1944 г.). Фото Л. И. Коровина

Суденышки, на которых были установлены 75-сильные автомобильные двигатели с грузовика «ЗИС-5», уверенно развивали скорость 5-6 узлов и обладали ценнейшей способностью разворачиваться чуть ли не на месте, вползали носом на отмелый берег Невы. Затем тендера были подняты на стенку. Жданов внимательно осмотрел их и потребовал форсировать серийную постройку таких судов.

Постройку тендеров наладили на шести судостроительных и судоремонтных предприятиях. Была организована и их кооперация: так, «Петрозавод» поставлял гребные винты и подшипники Гудрича, Балтийский завод - кингстоны и т. д.

Измученные блокадной зимой, ценой героических усилий, работая едва ли не вручную, судостроители за период с 20 мая по 1 августа (т. е. за 2 месяца и 10 дней) сдали морякам 118 тендеров. Сдача заказов флоту много времени не отнимала: матросы работали на постройке тендеров на всех этих предприятиях. Готовые суда немедленно грузили на железнодорожные платформы и отправляли в Осиновец. Здесь тягачом стаскивали прибывший тендер с платформы на наклонную дорожку простейшего слипа, и прямо на своем днище судно сползало в воду.

Построенные на разных заводах суда различались и по величине, и по внешнему виду. Большую их часть составляли двухтрюмные 25-тонные тендера, меньшую - однотрюмные 15-тонные (практически их строил только «Петрозавод»), однако и внутри каждого из этих двух основных типов судов существовали некоторые отличия, в частности - в форме корпусов.

Ждановцы по проекту главного конструктора завода О. Ф. Якоба построили несколько тендеров значительно большей грузоподъемности - 100-тонных. Благодаря более удачному соотношению длины и ширины эти относительно узкие и длинные тендера при установке двух двигателей по 75 л. с. развивали даже большую скорость, чем малые 25-тонные.

Недавно в архиве одного из предприятий были обнаружены (и переданы Центральному военно-морскому музею) чертежи типовых тендеров. Теперь можно более определенно назвать их характеристики.

Корпуса тендеров представляли собой плоскодонные и прямостенные сварные коробки, собранные из предварительно изготовляемых плоскостных секций. Формы оконечностей были упрощенными - «гранеными». О применении хорошо обтекаемых округлых обводов - нечего было и думать. Во-первых, это несоизмеримо усложнило бы и неизбежно задержало работу на всех построечных операциях. А во-вторых, в блокадных условиях абсолютно нереально было рассчитывать на гибку огромного количества стальных листов: не было ни сил у рабочих, ни оборудования, ни топлива; нельзя было применять ни горячую гибку с нагревом металла в огромных печах, ни холодную - в мощных гибочных станках-вальцах. Большая заслуга конструкторов и состоит в том, что всемерное упрощение проектов, продиктованное конкретными условиями, относительно мало сказалось на ходовых и маневренных качествах судна!

В принципе двухтрюмные тендера отличались от однотрюмных только общей длиной, добавлением поперечной переборки между трюмами и незначительным изменением обводов носовой части. Все остальные их элементы были полностью унифицированы.

Приведем размерения двухтрюмного 25-тонного варианта: длина наибольшая - 14,3 м, между перпендикулярами - 14 м; ширина габаритная - 3,8 м, по палубе - 3,6 м; высота борта до палубы - 1,5 м, до края носового фальшборта - 2,3 м. Водоизмещение порожнем при осадке 0,37 м - 13,56 т.

Длина между перпендикулярами однотрюмного тендера составляла 10,5 м.

Оборудование трюмов сводилось к тому, что на днище укладывали дощатый пайол, а вдоль бортов ставили откидные скамьи для людей; люки закрывались стандартными лючиками.

В корме - в машинном отделении под невысокой полурубкой - устанавливапись двигатель «ЗИС-5», топливный бак (обыкновенная 250-литровая бензиновая бочка) и коробка передач; первоначально одно-трюмные тендера заднего хода не имели. Команды мотористу подавались при помощи переговорной трубы.

У поста рулевого - старшины тендера - на кормовом краю полурубки стоял нактоуз 6-дюймового шлюпочного компаса. Рулевое устройство было простейшим и потому надежным. Перо руля перекладывалось при помощи румпеля, как на шлюпке (на некоторых тендерах уже силами экипажа ставили штурвал).

На первых тендерах какие бы то ни было бытовые удобства отсутствовали совершенно. В дальнейшем в носовой части трюма моряки стали выгораживать себе «кубрик»: делали легкую дощатую переборку, оборудовали топчаны, ставили буржуйку (труба выходила прямо в трюм). На тендерах более поздней постройки помещение для жилья делали уже на заводах.

Тендера оборудовались простейшими навигационными огнями, леерным ограждением, сходнями, привальными брусьями, четырьмя кнехтами и носовыми битенгами. (Кормовые трубчатые битенги стояли только на первых двухтрюмных тендерах.) В носу двухтрюмных тендеров на днище приваривали по два фальшкиля, предназначенных для защиты корпуса при подходе к отмелому каменистому берегу.

Нужно сказать, тендера получились довольно надежными и мореходными судами. Первоначально им запрещали выходить в море уже при волнении 4 балла, однако впоследствии даже значительно перегруженные тендера ходили при 5 баллах и выше.

Днем и ночью эти суденышки со скоростью 5-6 уз ходили по трассе Кобона - Осиновец. Команды их paботали поистине геройски, совершая по два-три рейса за сутки. С призывом к товарищам бороться за три рейса обратились матрос Илья Карагинцев и старшина 2-й статьи Афанасий Яковлевич Рыбаков.

Борясь за увеличение эффективности перевозок, экипажи ввели интересное новшество. Грузоподъемность судов лимитировала не столько малая высота надводного борта, сколько положение выхлопной трубы. Выхлопное отверстие (в левом борту) находилось на высоте всего 150 мм от КВЛ и служило своего рода грузовой маркой, ограничивающей прием груза и неизбежное при этом увеличение осадки. Тендеристы стали своими силами наваривать на выхлопную трубу патрубок, позволяющий увеличить осадку на 250 мм, что давало солидную добавку к грузоподъемности тендера (до 5-6 т на однотрюмном) без существенного ухудшения скорости и поворотливости.

Приведем несколько высказываний наших прославленных адмиралов, имевших прямое отношение к использованию тендеров на Ладоге:

Адмирал В. Ф. Трибуц: «Нас выручили знаменитые тендеры, эти незамысловатые самоходные суда, созданные в тяжелую блокадную зиму руками голодающих рабочих в содружестве с нашими матросами. 10048 рейсов сделали тендеры за кампанию 1942 г.! Экипажи тендеров сквозь штормы, под огнем вражеских самолетов смело бороздили воды Ладоги. 158086 т продовольствия и боезапаса, 98 800 воинов доставили они в осажденный Ленинград».

Вице-адмирал В. С. Чероков: «Успешно выполнялась задача эвакуации из Ленинграда населения. В отдельные дни на эвакопункт в Борисову Гриву прибывало значительно больше людей, чем предусматривалось планом. А план этот был очень напряженный: в июне флотилия должна была перевозить по 5000 человек в день! Приходилось брать людей на суда сверх всяких норм. На каждый малый тендер вместо 25 человек принимали 50. И все же заботились, чтобы разместить поудобнее...

На некоторых тендерах мы установили пулемет ДШК, но на многих единственной защитой от вражеских самолетов оставалось личное оружие моряков - винтовки. Безопасность корабля всецело зависела от мастерства, от умения вовремя уклониться от ударов врага».

Адмирал Флота Советского Союза И. С. Исаков: «На Ладожском озере, чтобы хладнокровно выдерживать атаки неприятельских самолетов на тихоходных и медлительных кораблях, надо было иметь какие-то особые нервы и необычайное мужество».

Адмирал Ю. А. Пантелеев: «Фашистским стервятникам так и не удалось потопить ни один из 118 ладожских тендеров. По всей Ладоге и среди эвакуирующихся жителей города разнеслась молва о неуязвимости этих корабликов. Я слышал, как прибывающие в Осиновец ленинградцы просили отправить их через озеро «только на тендере»...

* * *

Небольшая осадка и подъем днища в носовой части в сочетании с относительно солидной грузоподъемностью делали тендера незаменимыми при высадке десантов. Но при этом уже нельзя было рассчитывать только на маневренность и малые размеры: следовало подумать о вооружении и защите тендера как полноценного боевого корабля, которому неминуемо придется подходить к берегу, занятому врагом, под жестоким огнем.

На все тендера поставили на носовой битенг по пулемету ДШК; на некоторых двухтрюмных тендерах такой пулемет иногда устанавливали между люками. (На черноморских тендерах армейские пулеметы ДШК прямо приваривали треногой к палубе в носу.)

По инициативе тендеристов Антонова, Данильца, Зуева, Комарова и других была продумана защита носовой части судна, двигателя и поста рулевого. Вооружение и бронирование балтийских тендеров осуществлялось на Кронштадтском судоремонтном заводе. Были случаи, когда вся надводная часть тендера покрывалась тонкой броневой сталью, но все же броня использовалась редко. Чаще всего вопрос защиты от осколков и пуль решался экипажем тендера с применением тех материалов, которые в данный момент имелись под рукой. Как правило, на фальшборт наваривали дополнительный стальной лист, чем и защищался нос тендера.

Защита рулевого претерпела некоторую эволюцию и в конце концов пришла к тому виду граненой стенки, какой показан на чертеже однотрюмного тендера. Первоначально устанавливали или только защиту носа, или только стенку, считая, что с носа тендер уже достаточно защищен самим фальшбортом. В дальнейшем защита рулевого стенкой стала характерна для всех тендеров.

Стенка, защищавшая рулевого спереди, ставилась прямо на крышу рубки, кормовая - на палубу. Между ними оставались неширокие проходы с каждого борта. Стенка собиралась на месте из двух рядов досок или стальных листов, между которыми засыпали песок, закладывали булыжник, чугунные чушки, пачки листов кровельного железа и т. п. Общая толщина слоя защиты доходила до 20 см, высота стенки - приблизительно до уровня груди стоящего человека. Иногда такую стенку для защиты рулевого сооружали из листов броневой стали, однако такие случаи были очень редки.

Двигатель и бензиновый бак просто обкладывали мешками с песком.

Для уничтожения получавшегося дифферента на корму, в носовую часть загружали балласт, в результате снижалась скорость и грузоподъемность тендера. Некоторые старшины, чтобы не терять грузоподъемности судна, отказывались от специальной защиты поста рулевого.

Тендера в десантном варианте в зависимости от водоизмещения принимали на борт от 35 до 60 бойцов со всем снаряжением.

Удалось осуществить интересную идею командира дивизиона тендеров капитана 2-го ранга В. С. Сиротинского и старшего лейтенанта Андреева: соединив два двухтрюмных тендера прочным настилом, получили мелкосидящий самоходный паром, способный принимать тяжелую боевую технику, включая танки. Тендера связывались двумя рядами брусьев; один ряд ложился поперек судов, другой - вдоль на уровне комингсов грузовых люков; поверх брусьев укладывался настил. Как вспоминает Б. И. Потапов, такие паромы перевозили одновременно по два танка или по четыре грузовика - «студебеккера».

Известно, что два таких парома использовались для постановки мин в Выборгском заливе. Для этого на настил укладывались минные рельсовые пути, позволяющие принимать 20-25 мин. А те же ладожские однотрюмные тендера, переброшенные на юг, занимались прямо противоположным делом - тралили мины на Азовском море...

Конструкторам и рабочим блокадного Ленинграда никак не думалось, что этим маленьким и примитивным на вид судам суждена такая славная большая жизнь, что матросы и солдаты, сражавшиеся на многих участках огромного фронта, уважительно назовут это судно - «товарищ тендер»!

В СТРОЮ БОЕВЫХ КОРАБЛЕЙ

Контр-адмирал в отставке С. В. Кудрявцев

Двухтрюмный тендер с грузом боеприпасов направляется к месту высадки десанта. Июнь 1944 г.

Ценой неимоверных усилий удалось подготовить к ладожской навигации 1942 г. втрое больше перевозочных плавсредств, чем их было осенью. Однако весна запоздала, ледовая стихия буйствовала, начало навигации все откладывалось. Первые рейсы самых мощных наших судов, способных пробиваться через битый лед, удалось организовать только в самом конце мая. И сразу же начались массированные налеты вражеской авиации. По 80-100 бомбардировщиков одновременно обрушивались на наши порты и склады. Бывало так, что на переходе на одно беззащитное судно нападало до десяти самолетов врага.

Командующий группой «Север» генерал-полковник Кюхлер уверенно заявил, что, поскольку с наступлением весны ледовая трасса из строя вышла, теперь «даже птица не сможет пролететь сквозь кольцо блокады». Но несмотря ни на что через Ладогу пошли в Ленинград тысячи тонн продовольствия и боеприпасов, стали прибывать свежие пополнения, продолжалась планомерная эвакуация раненых, женщин, стариков, детей...

Я был тогда начальником штаба Ладожской флотилии, а именно в эти дни стал командиром специального отряда, открывающего навигацию. Помню, как в начале июня впервые увидел прибывающие к Осиновецкому маяку тендера. Было ясно, что эти специфичные суда следует свести в какие-то отдельные группы, отработать систему эффективного их использования на самой короткой, но зато и самой опасной, близко расположенной к занятому немцами берегу, «малой» трассе. В первых числах июля из этих кораблей было организовано и начало действовать соединение, названное Отрядом тендеров и состоящее из нескольких групп по 8-10 вымпелов в каждой. Базировалось это соединение в районе Кобоны, используя для стоянки и Новоладожский канал.

Первым командиром отряда был назначен опытный моряк, капитан 1-го ранга Федор Леонтьевич Юрковский, выросший на море, еще подростком участвовавший в боях с кайзеровским флотом, только что командовавший отрядом балтийских ледоколов, которые обеспечивали переходы наших кораблей в районе до о-ва Лавенсаари. Он умело и терпеливо обучал подчиненных, вселяя веру в свои маленькие корабли, воспитывая мужество и стойкость.

Ветераны-тендеристы вспоминают, что их командир, обучая рулевых тактике маневрирования, сам выходил в рейс и показывал, как именно нужно уклоняться от бомб и обстрела при налетах авиации. Был, например, такой простейший прием: старшина тендера ложился на рубку, упирался ногой в румпель, и тендер начинал описывать циркуляцию - крутился на одном месте.

Позднее командиром соединения стал капитан 2-го ранга Вячеслав Сергеевич Сиротинский. Много времени уделяли Отряду тендеров и удивительно скромным, героическим людям, плававшим на них, полковой комиссар Андрей Владимирович Нечиталенко и военком флотилии Леонид Васильевич Серебренников. «Команды тендеров, - писал командовавший тогда КБФ адмирал В. Ф. Трибуц, - это были бесстрашные, самоотверженные, неутомимые люди. Не знаю - когда они отдыхали, и отдыхали ли вообще?»

Да, прямых попаданий авиабомб в тендера противником достигнуто не было, но от осколков разорвавшихся вблизи бомб и особенно от обстрела самолетами, буквально охотившимися за беззащитными тендерами, потери среди наших людей были.

Каждый рейс требовал от личного состава огромного напряжения. Продолжался переход в одну сторону, если, конечно все шло хорошо, около 2,5 часов. Другими словами, рейс туда и обратно с погрузкой и выгрузкой занимал в лучшем случае 6 часов. Уход за кораблем и его двигателем тоже каждодневно требовал времени. Большинство же рейсов выполнялось под воздействием базировавшейся поблизости авиации противника. Единственным спасением от нее была темнота и нелетная погода. Так что плавать тендерам приходилось круглосуточно. Чтобы регулярно делать за сутки три рейса, нужны были исключительные выносливость и работоспособность. Чаще всего, подойдя к причалу, личный состав тендера на руках выносил ослабевших женщин, детей, стариков, помогал разгружать доставленные грузы.

Построенный для Дороги жизни тендер во время наступательных операций 1944-1945 гг. Фото Б. В. Лемачко.

Вдумайтесь теперь в эту цифру: 10 048 таких рейсов за несколько летних месяцев совершили эти железные люди!

Примеров героизма команд тендеров - великое множество: каждый рейс был геройским. Остановлюсь на одном.

Тендер № 82 на пути в Кобону подвергся нападению четырех самолетов. Встреченные лишь одиночными винтовочными выстрелами, «мессера» один за другим спокойно, не торопясь, пикировали на тендер, поливая его смертоносным огнем, но никак не могли нанести решительный удар. Старшина комсомолец Володя Малофеевский маневрировал так искусно, что в конце концов «мессера», израсходовав боезапас, улетели. Все до одного находившиеся на корабле имели ранения. Раненый старшина спустился вниз, помог забить деревянными пробками - чопами - самые опасные из более чем 70 полученных тендером пробоин и снова стал на руль. При втором налете авиации противника Владимир Иванович Малофеевский был ранен вторично. Истекая кровью, он вел тендер к причалу, пока не потерял сознание. Скончался он уже в госпитале...

Спуск на воду тендеров, переброшенных к месту боевых действий по железной дороге. Фото Б. В. Лемачко,

Среди многих бесстрашных назову И. М. Иванова, А. П. Коровина, Ф. Светлова, И. Якунина, В. Калачева, В. Радкевича, которые служили примером для всех. Многие моряки Отряда тендеров были отмечены правительственными наградами, а старшины А. Я. Рыбаков и А. Н. Казанцев награждены орденами Ленина.

С прорывом блокады Дорога жизни значение потеряла: теперь грузы и пополнения можно было доставлять железной дорогой! Как плавсредства для эвакуации людей и перевозки грузов потеряли значение и тендера - одна из основных сил Ладожской «малой» трассы. Зато теперь, при подготовке и проведении наступательных операций, можно было использовать тендера по их прямому назначению - ведь когда-то проектировали их как десантные корабли!

По приказу наркома ВМФ Н. Г. Кузнецова, 43 тендера вместе со своими экипажами были направлены в Ленинград, 29 погружены на платформы и переброшены на Черное море (Действия тендеров на черноморском театре - тема особая. Здесь только подчеркнем, что начиная с февраля 1943 г. тендера принимали неизменное участие во всех десантных операциях. Ладожскими тендерами были, в частности, те мотоботы № 7 и 9, которые упоминает Л. И. Брежнев в книге "Малая земля".).

Не пришлось отдыхать без работы и тендерам, оставшимся на Ладоге. Дело им всегда находилось, они снова оказались просто незаменимыми. Помню, что по Волхову и его притокам они доставляли боеприпасы в 4-ю армию (Как написано в т. 3. "Истории Великой отечественной войны" (стр. 420), "Под сильным артиллерийским и минометным огнем, прокладывая путь по засоренным, мелким и ранее несудоходным рекам, тендеры доставили на передний край 455 т боеприпасов и продовольствия". Снабжение войск по суше было тогда прервано.). Когда наши части перешли в наступление на Карельском перешейке, четыре тендера были включены в состав отряда, выполнявшего особо опасное задание командования: 12 июня, специально дождавшись... хорошей видимости, моряки-ладожцы высадили демонстративный десант, в решающий момент сковавший значительные силы противника и позволивший одержать победу на решающем направлении.

Самое активное участие принимали тендера и в боевых действиях при форсировании Свири 7-й армией. Десять тендеров, доставленных к устью Свири по железной дороге, работали на реке среди разрывов мин и снарядов уже в самый горячий первый день этой операции. За четыре июньских дня тендера под огнем врага перебросили на правый берег несколько тысяч бойцов, сотни автомашин и орудий, 3220 т грузов. Когда сражавшиеся на пятачке части 99-й дивизии остались без боеприпасов и продовольствия, моряки трех ладожских тендеров, ежесекундно рискуя жизнью, сумели доставить им все необходимое. На боевом счету Отряда тендеров появилась и самостоятельная десантная операция: вверх по реке была переброшена группа в составе 550 бойцов с 50 орудиями и всем снаряжением.

В своих мемуарах вице-адмирал В. С. Чероков вспоминает, как торжественно встречали геройские тендера, отличившиеся тогда на Свири. Кильватерной колонной под гром оркестров спускались эти «чудо-корабли» вниз по реке, а с понтона специально разведенного моста их приветствовали армейские командиры. «Не столь часто в боевой обстановке так чествуют отличившихся воинов!» - замечает адмирал.

В горячие июньские дни 1944 г. те же тендера вновь отличились при выполнении знаменитой Тулоксинской десантной операции. Так, тендер № 23 выкатился носом в берег в самом «пекле» - под сильнейшим пулеметным и минометным огнем. Комсомолец А. С. Гребешков из экипажа этого корабля увлек за собой замешкавшихся было десантников, первым оказался на берегу, забросал гранатами мешавшую высадке огневую точку.

Неустрашимо и хладнокровно действовал старшина Александр Сухарев. Снаряд угодил в его тендер. Моряки под огнем врага заделали пробоину и пошли в следующий «рейс», доставляя десантников с остановившихся вдали от берега глубокосидящих судов прямо на поле боя. Тендер № 39 сделал 5 таких рейсов: в этот первый день высадки он перевез 270 бойцов и 45-миллиметровую батарею, а всего за операцию перебросил на берег 430 человек и 260 т грузов...

В конце концов до 80 тендеров оказалось перевезено в базы КБФ на Финском заливе. Большинство из них вошло в состав Отряда высадочных средств Бригады шхерных кораблей, которой я имел честь командовать. Командиром этого отряда стал прибывший вместе с тендерами с Ладоги опытный и боевой капитан 2-го ранга В. С. Сиротинский.

Отряд балтийских тендеров во время боевых действий на Висле. Фото Л. И. Коровина.

В те дни все силы флота были брошены на содействие наступательным действиям наших войск. И можно смело сказать, что все совместные операции кампании 1944 года, связанные с высадкой десантов и оперативными перевозками войск и техники, осуществлялись при непременном участии тендеров и имевших большой боевой опыт их экипажей. «Роль этих маленьких и относительно слабо вооруженных судов была незаменима», - пишет бывший командующий КБФ В. Ф. Трибуц. Тот, кто внимательно читал мемуары адмирала Трибуца под красноречивым названием «Балтийцы наступают», наверняка отметил то особое внимание, которое уделялось тендерам при планировании любой боевой операции на берегах Балтики.

Вот, например, бои за освобождение советской Эстонии, начавшиеся штурмом Нарвского перешейка. Переброшенные на Чудское озеро, к Гдову, 12 бронекатеров и 21 десантный тендер помогли нанести удар там, где гитлеровцы его не ожидали: высадить 16 августа десант на необорудованный болотистый берег в районе Мехикорма. За три дня удалось перебросить через озеро 6500 бойцов и 170 орудий. Об ожесточенности боев говорит хотя бы то, что к исходу первого дня операции в строю оставалось только 7 тендеров; остальные - пришлось срочно ремонтировать. Сюда же из Кронштадта перебросили еще 20 тендеров, некоторые из них тут же были превращены в катамараны для погрузки тяжеловесов.

Размах операции ширился. Пожалуй, это была непревзойденная по масштабам переброска войск при помощи тендеров: за полмесяца было перевезено через озеро 135 000 солдат и офицеров, 13200 лошадей, 9100 автомашин, 14 600 повозок, 2183 орудия и миномета. Адмирал В. Ф. Трибуц называет эти цифры невероятными: они втрое выше самых высоких норм военного времени! Предельное волевое и физическое напряжение экипажей позволило многим из них делать по 20 рейсов через озеро за сутки. Старшины Коровин, Иванов, Якунин делали и того больше - по 25 рейсов! Без единого часа отдыха!

Спаренные тендера Зарипова и Исакова совершили в те дни 300 рейсов.

«Признаюсь, - пишет адмирал, - что мы, моряки, гордились своим вкладом в успех операции!»

Остановлюсь поподробнее на действиях тендеров Отряда высадочных средств в июне того же 1944 г. при освобождении островов Бьёркского архипелага, прикрывавших вход в Выборгский залив и задерживавших наступление наших частей.

В распоряжение командующего операцией вице-адмирала Ю. Ф. Рал-ля были переданы довольно крупные силы КБФ, включая нашу бригаду с дивизионами канонерских лодок (4 единицы) и морских бронекатеров (8), а также отрядами тендеров (28), дымзавесчиков (18) и катерных тральщиков. На автомашинах доставили с южного берега 260-ю отдельную бригаду морской пехоты под командованием генерала И. Н. Кузьмичева (1500 человек).

Противник хорошо подготовился к обороне - выставил минные заграждения со специальными противокатерными минами-ловушками, превратил острова в бастионы. Берега были опутаны колючей проволокой и минированы, была сооружена система дзотов и траншей, около 50 береговых орудий калибром до 250 мм включительно были готовы открыть огонь. Из Данцига сюда перебросили 6-ю флотилию немецких миноносцев, стянули весь уцелевший к этому времени финский флот. Интенсивность движения сил противника по шхерному фарватеру была такова, что наша авиаразведка только за один день 17 июня обнаружила здесь до 100 различных малых и больших судов...

Белые ночи облегчали противнику наблюдение за передвижениями советских кораблей, а выставленные им минные заграждения затрудняли действия. Однако как ни старался противник помешать нашим тральщикам, но к 20 июня предварительные тральные работы были выполнены и сразу же, в следующую ночь на 21 июня, в пролив вышли первые три тендера с разведротой (126 бойцов) майора А. П. Романцова. Командовал группой высадки капитан 3-го ранга П. Ф. Мазепин, прикрывали ее бронекатера капитан-лейтенанта А. И. Потужного.

Место для нанесения первого удара было выбрано исключительно удачно: меньше всего противник ожидал появления десантников на самом удаленном, «тыловом» острове Пий-сари (ныне Сев. Березовый). Берег у него крутой, подходы плохие - множество камней, а главное, отряду высадки нужно было сначала пройти 15-мильный пролив Бьеркезунд, на всем протяжении простреливаемый с обеих сторон не только орудиями, но и пулеметами.

Предпринятое демонстративное движение другой группы наших катеров в южном направлении на какое-то время отвлекло внимание противника, а отличная работа трех катеров-дымзавесчиков прикрыла движение отряда Мазепина. Тендера прорвались через узкий пролив.

На рассвете 21 июня десантный отряд подошел к острову. Команды тендеров первыми прыгали в воду и помогали разведчикам выходить на берег, перебрасывать на сушу пулеметы и боезапас. На КП бригады пришла радиограмма Романцова: «Закрепился, веду бой».

Гарнизон острова, по-видимому, был ошеломлен. Разведроте удалось с ходу занять заранее намеченный плацдарм и подготовиться к отражению начавшихся затем ожесточенных контратак противника. Наши бронекатера сумели отсечь прорывавшиеся к Пийсари корабли противника, а удары авиации КВФ заставили их уйти на север.

В полдень тяжелое положение десанта, окруженного превосходящими силами врага, стабилизировалось. Тендера доставили подкрепление - вторую роту морской пехоты. Этому отряду форсировать пролив было еще тяжелее. Стоило на минуту разойтись стене спасительного дыма, на освещенные яркими лучами солнца тендера обрушивался яростный огонь и с берега, и с островов. Поставив на крышки люков все свои пулеметы и противотанковые ружья, десантники отстреливались на оба борта...

Надо было срочно наращивать силу удара. В ночь на 22 июня пошли на прорыв 16 тендеров капитан-лейтенанта А. В. Воскобойникова. Отряд прикрытия под командованием А. И. Потужного давно пора было бы отвести на отдых, но несмотря на страшную усталость катерников от продолжавшегося уже сутки непрерывного боя, я был вынужден дать им приказание продолжать действия по поддержке сил высадки. С рассветом 22 июня на Пийсари были доставлены еще два батальона пехоты, отдельная пулеметная рота и две батареи истребительного дивизиона - 14 45-мм орудий с 10 т боезапаса...

И снова можно назвать буквально десятки фамилий. Героями боев за Бьеркские острова были все до одного экипажи тендеров, без которых, как пишет адмирал В. Ф. Трибуц, «вообще была бы невозможна высадка на вражеский берег». В самый критический момент, когда связь с Романцовым оказалась прерванной и судьба его роты была неясна, к Пийсари под ураганным огнем прорвался тендер старшины 2-й статьи, ныне мичмана запаса, И. А. Бразгина; связь удалось восстановить, обратным рейсом были доставлены раненые. Тендера И. М. Иванова и И. С. Якунина за сутки совершили по 12 рейсов на остров. Старшина Калачев и матрос Артамонов не отходили от пулеметов, прикрывая высаженных десантников до полного выполнения ими боевой задачи. Особо отличились тендера первой группы П. Ф. Мазепина. Он и находившийся на его тендерах работник политотдела бригады шхерных кораблей лейтенант Спиричев смелыми и решительными действиями увлекали за собой матросов и бойцов. Так же самоотверженно действовали экипажи отряда А. В. Воскобойникова.

Высадка десанта на остров Пийсари. 22.IV. 1944 г.

За эти бои у островов Бьеркского архипелага все 113 офицеров, старшин и матросов отряда тендеров были награждены орденами и медалями.

До последнего часа Великой Отечественной войны тендера использовались как боевые десантные корабли, а после ее окончания долгое время - много лет - несли трудовую вахту. Говорят, и сейчас еще водолазы одной из строительных организаций используют в качестве бота чудом сохранившийся тендер постройки 1942 года. Буквально на днях бронированный тендер (правда, в измененном переделками виде) «опознан» инженерами Балтийского завода в скромном кабельном судне «№ 3». Еще один тендер и по сей день служит заправщиком в «Ленводпути».

На берегу Ладожского озера в музее «Дорога жизни» стоит модель тендера, напоминающая о подвиге ленинградских рабочих и о славных боевых делах смельчаков, воевавших на этих маленьких героических боевых кораблях на Ладоге, на Балтике, на Черном море. Так, может быть, пришла пора осуществить предложение адмирала Ю. А. Пантелеева - восстановить в первозданном виде и поставить тендер в Осиновце?

* * *

При подготовке материалов использовались воспоминания участника постройки тендеров Василия Михайловича Мудрова и ветеранов-тендеристов: Бормена Ивановича Потапова, Василия Кирилловича Федотова, Мильтона Ивановича Рябова, Георгия Ивановича Куворихина, Семена Абрамовича Кагана, Анатолия Михайловича Жуковского, Василия Петровича Романенко, Василия Андреевича Демидова, Ивана Александровича Бразгина.

Авторы и редакция выражают им благодарность за помощь.

Литература:
1. Дважды Краснознаменный Балтийский флот. М., Воениздат, 1978.
2. Краснознаменный Балтийский флот в битве за Ленинград. М., «Наука», 1973.
3. Б. В. Плисов. Товарищ тендер. «Технология судостроения», 1978, № 8.
4. Ладога родная. Лениздат, 1969.
5. Легендами овеянная. Лениздат, 1975.
6. Д. В. Павлов. Ленинград в блокаде. М., Воениздат, 1958.
7. Н. Г. Панов. Ждановцы на защите города Ленина. «Судостроение», 1975, № 4.
8. Ю. А. Пантелеев. Малый флот Дороги жизни. «Катера и яхты», 1973. № 3(43).
9. В. Ф. Трибуц. Балтийцы наступают. Калинингр. кн. изд-во, 1968.
10. В. С. Чероков. Для тебя, Ленинград! М., Воениздат, 1975.