Архив журнала Моделист-Конструктор
У истоков петровского флотаНе так уж много сохранилось у нас реликвий, связанных с историей русского флота. Гордые фрегаты, парусные линкоры Ушакова и Нахимова, неприступные броненосцы, да и многие корабли не столь уж отдаленных времен сегодня — увы! — остались лишь на гравюрах, картинах, фотографиях или в виде моделей. И в то же время в нашей стране бережно сохраняются два судна, с которых три века назад начиналось становление России как морской державы. Об одном из них—ботике, названном Петром I “дедушкой русского флота”,— уже рассказывалось на страницах нашего журнала (см. “М-К” № 5 за 1972 г.). В нынешней публикации мы знакомим читателей с его собратом по “потешной' флотилии” — ботом “Фортуна”. Создание регулярного военно-морского флота—одно из важнейших преобразовании, произведенных Петром I. Флот был необходим для успешного завершения многовековой борьбы русского народа за восстановление выхода к Балтийскому морю и оказал решающее значение для возвращения России побережья Черного моря. Русский военный флот начал создаваться в конце XVII века. К этому Времени был накоплен большой опыт постройки различных типов речных судов; на Севере поморы и двинские умельцы искусно строили морские промысловые и торговые суда. Первые военные корабли были спущены на воду еще при царе Алексее Михайловиче — отце Петра I — в 1658—1659 годах на Западной Двине и в 1667 году на Волге, но судьба их оказалась незавидной: ни один из них так и не увидел моря. Огромную роль в дальнейшем развитии кораблестроения России сыграло создание “потешной флотилии” на Переяславском озере. Петр с молодых лет интересовался различными видами техники и уже в юношеском возрасте владел разнообразными ремеслами: был искусным плотником, умел столярничать, работал на токарном станке и в кузнице. Однажды известный дипломат князь Я. Ф. Долгорукий подарил юному царю астролябию и готовальню. От Франца Федоровича Тимермана, голландца-предпринимателя, давно жившего в Москве, он научился пользоваться этими инструментами, под его же руководством начал изучать арифметику, геометрию, астрономию, фортификацию и артиллерию. В 14 лет Петр заинтересовался моделями различных судов, хранившимися в Оружейной палате со времен Алексея Михайловича. В мае 1688 года в амбаре подмосковного села Измайлова Петр обнаружил ботик голландской работы, принадлежавший когда-то Никите Ивановичу Романову — двоюродному брату царя Михаила Федоровича. Узнав от Тимермана, что это судно имеет преимущества перед другими — ботик мог ходить под парусами не только по ветру, но и против ветра,— Петр решил починить и испытать его на воде. В помощь себе разыскал искусного столяра-голландца — Карштена Бранта (он приехал в Россию еще при Алексее Михайловиче в числе других мастеров строить суда для Волги и Каспия). В начале лета, когда мачта и паруса были готовы, Петр стал учиться управлять судном под парусом на Яузе. Но для маневров речка оказалась тесновата, поэтому ботик перевезли на Просяной пруд в Измайлово. Но и там не было желанного простора. В предисловии к “Морскому уставу” Петр позже писал: “Того для я стал проведывать, где более воды, то мне объявили Переяславское озеро, яко наибольшее, куды я, под образом обещания в Троицкий монастырь, у матери выпросился, а потом стал просить ее в явно, чтобы там двор и суды сделать”. Так, уже 30 июня Петр из Москвы отправляется сначала в Троицкий монастырь, а оттуда на Переяславское (Плещееве) озеро, сравнительно большое и глубокое: и сейчас его площадь составляет около 50 км3, а глубина достигает 25 м. Переяславское озеро понравилось царю. Возвратившись в Москву, он спросил у матери разрешения строить в Переяславле суда. Получив его, он сначала отправил на озеро мастеров Браита и Корта, а затем в августе 1688 года выехал туда и сам. Работа закипела. Принимал в ней участие и Петр: он был не только главным организатором всех судостроительных работ, начиная с закладки верфи в заготовки леса, но и вникал в тонкости корабельного дела, учился у мастеров и даже плотничал. Строительство велось всю зиму, без перерывов, с таким расчетом, чтобы корпуса судов оказались готовы к весне. 27 января 1689 года состоялась свадьба Петра, но уже в апреле он вновь отправляется в Переяславль помогать Бранту. В июне первые пять судов были полностью готовы. “Суды удались все зело хороши”,— с гордостью писал Петр матери в столицу. Однако последовавшие затем важные события потребовали отъезда молодого царя отвлекли его от полюбившегося дела — кораблестроения. В Переяславль он вернулся лишь после успешного завершения борьбы с царевной Софьей за фактическую власть. А на берегах озера между тем не смолкал стук топоров. Старик Брант (мастер Корт умер летом 1689 года) с помощью нескольких иноземных мастеров и русских плотников-умельцев продолжали строить флотилию. На южном берегу Плещеева озера, около села Веськова молодому государю начали сооружать небольшой дворец, а рядом — мастерские для изготовления детален корпусов кораблей и мачт, амбары для хранения материалов, кузницы, сараи, конюшни, избы для кораблестроителей. Отдельной слободой, на горе между Горипким монастырем и селом Веськовым, поселились иностранные мастера. К Веськову подвозили доски, дубовые кряжи, пеньку, паклю, канаты, смолу, пушки, слюду, железо и березовый уголь для кузниц. Начали рыть специальный канал и котлован для спуска и вывода в озеро кораблей. Петр обложил переяславские монастыри особым сбором “про государев обиход”. Широко привлекалось к этим работам и местное население, причем не только мужчины, но и женщины крепостные крестьянки: они ткали полотно для парусов .Вместе с Петром в Переяславле постигали нелегкую науку кораблестроения и бывшие “потешные”— солдаты Преображенского полка. Алексей Михайлович, стремясь с детских лет окружить любимого сына верными людьми, создал из его четырехлетних сверстников “потешный полк” (набрали его из сыновей придворных, конюхов). “Потешные подрастали, и в забавах мужали вместе с Петром. Многие из них стали самыми близкими Петру людьми, на которых он мог опереться в любых начинаниях. Например, Федосей Скляев—Петр заметил его и сделал одним из самых доверенных лиц. Позже известный кораблестроитель Скляев вместе с виднейшими иностранными мастерами, состоявшими на русской службе, участвовал в создании Азовского флота. Именно его Петр назначил своим первым помощником в строительстве корабля “Гото Предистинация” в Воронеже, а затем строительстве первого линейного корабля Балтийского флота — “Полтава”, заложенного 5 августа 1709 года, вскоре после славной Полтавской победы. На переяславской верфи впервые познакомились с кораблестроением ставшие впоследствии знаменитыми мастерами-корабелами Гаврила Меншиков и Лукьян Верещагин; местные парусные мастера, или вейль-макеры, Иван Кочет и Фаддей Попов; блоковый мастер Тихон Лукин и мачтовый мастер Степан Васильев. В создании кораблей флотилии принимал участие и дворянский сын, зачисленный в 1691 году сержантом в бомбардирскую роту Преображенского полка,— Василий Корчмин, в будущем выдающийся кий артиллерист. Спустя годы, уже на Балтийском флоте, он разработал проекты артиллерийского вооружения многих кораблей и даже предлагал оснащать корабли ракетными установками для стрельбы зажигательными ракетами, ближайший друг Петра А.Д. Меншиков также принимал участие в строительстве “потешной флотилии”. Петр и его юные помощники, называвшие себя на голландский манер “шкипманами”, с увлечением работали над созданием кораблей. Вместо отдыха они часто засиживались над чертежами проектов будущих судов. Спуск новых крупных (по масштабам потешной флотилии”) кораблей нередко проходил в торжественной обстановке, порой даже сопровождался крестным ходом под оружейный салют пушек. А торжественная процессия по распоряжению Петра начиналась из переяславского собора. К лету 1692 года на Плещеевом озере было построено до 100 судов различных типов. В конце зимы 1691/92 года по именному указу Петра Л. М. Хабаров доставил в Переяславль из Москвы имевшиеся там шлюпки и кабузы (карбасы), флагманом новой флотилии стал самый большой ее корабль — “Марс”. По этому случаю из Москвы приехали мать Петра, его жена и сестра Наталья Алексеевна, а также многие знатные люди .В течение месяца эскадра совершала плавания, отрабатывая различные приемы судовождения. В августе Петр провел совместные маневры флотилии с Бутырским полком, после чего любимец и наставник Петра Ф. Я. Лефорт получил звание генерал-адмирала. Мечта увидеть настоящее море и настоящие большие морские корабли влекла Петра в Архангельск — единственный морской порт в тогдашней России, куда приходили корабли из Западной Европы. И 4 июля 1693 года Петр отправляется на Север. После плаваний по Белому морю царь решает создать здесь военный и торговый флот. Переяславская “потешная флотилия” утратила свое значение, но она была важным этапом на трудном пути от “потешного” до настоящего регулярного военно-морского флота. В ней прошли своеобразный курс обучения морскому делу многие моряки и кораблестроители петровского времени. Готовясь к Азовскому походу, Петр вновь приезжал в Переяславль — отбирал пушки, подходившие для вооружения строившихся в Воронеже кораблей. Заботясь о сохранении флотилии, он оставляет людей для охраны и достройки судов. Известно также и о попытке перебросить один из “потешных” кораблей на Волгу: Петр писал об этом ф. Ю. Ромодановскому 17 декабря 1697 года из Амстердама, куда он отправился в составе русского посольства. Несколько лет спустя царь приказал переяславским воеводам поставить суда “потешной” под навесы, произвести подробную опись и обеспечить их постоянную охрану. Сначала приказание исполнялось в точности, но со временем, надеясь, что другие, более важные дела не оставят Петру времени наведываться в Переяславль, суда забросили. Крыши навесов над ними прогнили, их заливала вода. Только после окончания Северной войны в феврале 1722 года, накануне Персидского похода, Петр посетил Переяславль. Естественно, он захотел взглянуть на корабли своей юности. Увидев небрежное хранение, Петр разгневался на князя С. Ф. Борятинского, бывшего тогда воеводой в Переяславле. Считая сохранение “потешной флотилии” делом необходимым, собственной рукой царь написал лаконичное и суровое распоряжение: “Указ воеводам Переяславским. Надлежит вам беречь остатки кораблей, яхт и галеры, а буде опустите, то взыскано будет на вас и на потомках ваших, яко пренебрегших сей указ. Петр. В Переяславле в 7-й день февраля 1722 года. ”Из Петербурга срочно прислали корабельного мастера Шелудякова, из близлежащих монастырей набрали 300 крепостных. Суда отремонтировали и установили под навесами на левом берегу реки Трубеж у самого городского вала. Но в 1788 году все они погибли от пожара. По-иному сложилась судьба ботика, найденного в 1686 году. Петр не забывал об этом небольшом судне и с любовью называл его “дедушка русского флота”. Готовясь в 1723 году к празднованию второй годовщины Ништадтского мира, завершившего длительную кровопролитную Северную воину, Петр I решил перевезти его в Петербург. Он даже издал по этому поводу специальный указ. Почетная и ответственная миссия была возложена на сержанта Коренева. В петровской инструкции говорилось, что ботик надлежит “везть до Шлиссельбурга на ямских подводах и будучи в дороге смотреть примерно, чтобы его не испортить, понеже судно старое, того ради ехать днем, а ночью стоять и где есть выбоины спускать потихоньку”. На Неве и финском заливе у Кронштадта все уже было готово для торжественной встречи. Среди приглашенных — послы иностранных государств. Состоялся торжественный парад — смотр Балтийского флота. Петр сам был у руля ботика, адмиралы сидели на веслах. Весь Балтийский флот приветствовал своего “родоначальника”. Пушечная пальба и барабанная дробь продолжались, пока Петр на ботике обходил строй военных кораблей. Для хранения ботика было отведено место в Петропавловской крепости. Там его установили сначала под специальным навесом, а в 60-е годы XVIII века для него построили рядом с Петропавловским собором специальный павильон по проекту архитектора А. Ф. Виста. С 1940 года ботик бережно хранится в Центральном военно-морском музее в Ленинграде, занимая достойное место среди экспонатов, рассказывающих о славной многовековой истории русского флота. Другой бот — “Фортуна”, построенный в Переяславле специально для “потешной флотилии”, также сохранился до наших дней. В 1788 году он, к счастью, находился далеко от места пожара — на месте делового двора у села Веськова. В 1803 году на берегу Плещеева озера для “Фортуны” был построен специальный павильон — теперь здесь музей. А. Исправников, A. Зайцев |
|
Бот "Фортуна" (в скобках даны термины петровского времени): 1- руль, 2 — рулевая петля, 3— обух для флагштока, 4 — коварный флагшток, 5 — флаг, 6 — грот, 7 — гафель, 8— гафель-гар-парус, 9 — вымпел, 10 — штаг, 11 — фок (на одномачтовых судах ярус, ходивший по штагу, именовался фоком, а не стакселем), 12 — ракс, 13 — юферс штага, 14 — форштевень, 15 — фока-галс, 16— фока-шкот, 17—мачта, 18—слаблинь, 19 — гик, 20— гика-шкоты, 21 — голова руля, 22 — бархоут (вельс), 23 — битенг, 24—топ-тимберс (општот), 25—флор-тимберс (буикштыкен), 26 — роульс, 27 — носовой рым, 28 — мачтовая банка, 29 — уключина, 30—носовой брештук (форбухтбанд), 31 полупалуба, 32, 45 — обшивка, 33 — буртик, 34 — кница (книф банк), 35—кормовая полупалуба, 36—кильсон (сатгоут),37-кормовой брештук (трансам), 38—кормовой рым, 39—ахтер-штевень, 40 — румпель, 41 — гик для подвески шверта (на продольном разрезе условно показан по левому борту), 42— бугель для гика, 43— киль, 44 — старн-кница (ахтеркни), 46— ванта с юферсами, 47 — банка, 48 — шверт (на общем виде и виде сверху условно не показан, на сечении Б — Б находится в поднятом положении), 49—привальный брус (баневегерс). |
|
Советы по моделированию Бот строился по типу североголландских судов этого класса. Для постройки модели чертежи лучше увеличить в 2 раза, тогда модель будет иметь масштаб 1:25 и соответствовать классу С-1 по правилам НАВИТА. В целом, методы постройки модели бота сходны с теми, что применяются при работе над моделью ладожской соймы (см. “М-К” № 12 за 1980 г.). Бот был построен полностью из дуба, даже обшивка из дубовых досок на железных кованых гвоздях. Для имитации этого материала подойдет мелкослойиый орех, в том числе грецкий, очень хороший результат даст применение груши или яблони. Окраска: - днище и борт до бархоута — грязно-белого или светло-коричневого цвета; бархоут — черного; между бархоутом и буртиком — светло-коричневая полоса; все остальные детали, в том числе и руль,— естественного цвета дерева; юферсы вант и штага несколько темнее; мачта, гик, гафель (их следует сделать из красной сосны, а еще лучше из лиственницы) — вощеные. Флаг и вымпел — трехцветные, бело-сине-красные. Чтобы предохранить модель от поломок и защитить от пыли, советуем сделать для нее подставку и футляр из органического стекла. Чертежи ботика разработаны А. ЗАЙЦЕВЫМ и выполнены Ю. ЮРОВЫМ.
Чертежи для печати
|