«ПО ПРИКАЗУ ЛЕНИНА...»
Подводная лодка "Минога"

Эшелон этот снаряжался в обстановке строжайшей секретности. Выглядел он весьма необычно: классный вагон, несколько товарных, а в середине — многоосный транспортер с громадным железным ящиком. Под транспортером трудились озабоченные смазчики, рабочие железнодорожных мастерских. И вот наконец рявкнули гудки двух паровозов — секретный состав № 687/а медленно тронулся. Это было в ночь на 30 сентября 1918 года...

Неторопливо двигался необычный поезд. Под платформой, на которой стоял ящик с загадочным грузом, прогибались рельсы, глухо стонали шпалы. Так по железной дороге отправилась в дальний путь 115-тонная подводная лодка «Минога». А через несколько дней ушел второй эшелон с подводной лодкой «Макрель» и торпедами. Следом за ними из Петрограда были отгружены еще две подлодки. Конечной точкой маршрута всех четырех был Каспий...

Эшелоны шли на юг без задержек, с невиданной по тем временам скоростью. Предупреждая соседние станции об отправке поездов, телеграфисты выстукивали: «По приказу Ленина...»

Астрахань... Экономическое и стратегическое значение этого форпоста Советской Республики на Каспийском море было в то время — летом 1918 года — огромно. Она приковала к себе, не давая соединиться, силы «добровольческой» армии Деникина, наступавшей со стороны Северного Кавказа, и Уральской белоказачьей армии, двигавшейся от Гурьева. Через этот город в устье Волги, ставшей чуть ли не единственной транспортной артерией окруженной врагами республики, шла нефть и продукты морского промысла, поддерживались связи с революционными силами Кавказа.

Новая и, пожалуй, самая серьезная угроза надвигалась на Астрахань и со стороны Каспийского моря. В сентябре 1918 года английские интервенты начали формировать на Каспии свой военно-морской флот. Они захватили крупные торговые суда «Америка», «Австралия», «Африка», танкер «Эммануил Нобель» и другие, вооружили их дальнобойной морской артиллерией, превратив таким образом во вспомогательные крейсера. Много средних и мелких судов было переоборудовано в канонерские лодки и сторожевые корабли. Из Батума, где в то время хозяйничали англичане, по железной дороге через Грузию на Каспий доставили новейшие торпедные катера фирмы «Торникрофт» и самолеты морской авиации типа «Шорт». И вся эта сила была нацелена на север — против красной Астрахани. К тому же корабли белогвардейцев и интервентов, снабжавшие вооружением и боеприпасами войска Деникина и белоказаков, проникали в устье Волги, угрожая городу.

Партия большевиков и Советское правительство постановили: «...организовать мощную военную флотилию, первой и непременной задачей коей является овладение Каспийским морем путем изгнания из вод его и побережья наших противников — противников Советской власти и врагов Российской пролетарской революции...»

Немало трудностей пришлось преодолеть во время формирования флотилии. Не хватало вооружения, боеприпасов, технических средств, опытных командных кадров. Советское правительство и лично Владимир Ильич Ленин оказали молодой Каспийской флотилии серьезную военную поддержку и помощь. Осенью 1918 года в Астрахань с Балтики пришли эскадренные миноносцы «Москвитянин», «Дельный», «Деятельный», «Расторопный». Несколько позже — эсминцы «Финн», «Эмир Бухарский», «Туркменец Ставропольский» и минный заградитель «Демосфен».

В августе 1918 года Владимир Ильич дал указание штабу Военно-Морских Сил направить с Балтики на Каспий несколько подводных лодок. 28 августа, проверяя выполнение своего распоряжения, Ленин запросил:

«Как стоит вопрос об отправке подводных лодок на Волгу и в Каспийское море?

Верно ли, что лишь старые подводки можно отправить?

Сколько их?

Когда дано распоряжение об отправке? Что вообще сделано?»

На следующий день, получив из штаба неудовлетворительный ответ, Владимир Ильич снова категорически потребовал:

«Невозможно ограничиться такой неопределенностью — «ищем» (своего имущества?? Необходимо к завтрему представить мне имена «ищущих», дату, с которой они ищут, и т. д.)

«Выясняется возможность отправить» — тоже невероятно неопределенно.

Когда и кто распорядился «выяснить»? Я прошу завтра (30/8) мне это сообщить точно, официально.

Ибо дело с посылкой подводок не терпит отлагательства ни на минуту».

Ровно через неделю, еще не оправившись от ранения после злодейского покушения эсерки Ф. Каплан, Владимир Ильич передал директиву в Петроград:

«Идет борьба за юг и Каспий. Для оставления за собой всего этого района (а его можно оставить за собой!) необходимо иметь несколько миноносцев легкого типа и штуки две подводных лодок... Умоляю вас разбить все преграды и тем облегчить — двинуть вперед дело немедленного получения требуемого. Баку, Туркестан, Северный Кавказ будут (безусловно!) нашими, если немедля будут удовлетворены требования...

Ленин».

Эта директива поступила на исполнение к члену Коллегии Народного Комиссариата по морским делам С. Е. Саксу. В фондах ЦГА ВМФ хранится объемистое дело: телеграммы, предписания, депеши, письма, так или иначе связанные с переброской на Каспий «Миноги», «Мак. рели», а затем еще и однотипных с последней «Касатки» и «Окуня». И никаких особых комментариев не требуется к этим документам, чтобы уяснить для себя масштабы невиданного для тех лет маневра подводными силами, оценить трудности, вставшие перед исполнителями ленинского задания, прочувствовать дух времени.

31 августа. Сакс — Склянскому [Склянский Э. М. — советский военный и государственный деятель.].

«Минога» может быть закончена через две с половиной недели. Для отправки требуется два транспортера, не менее как на три тысячи пудов подъемности каждый. Длина «Миноги» сто семь футов... высота от киля до верха рубки двадцать два фута, ширина восемь и три четверти фута, вес без топлива и команды до ста пятнадцати тонн...»

1 сентября. Склянский — Саксу.

«Транспортеры имеются на Ижорском заводе. Немедленно приступайте к подготовке и погрузке двух подлодок указанных типов...»

7 сентября. Сакс — Склянскому.

«К ремонту п/л «Макрели» и «Миноги» приступлено 3 сентября... Транспортеры для погрузки п/л переводятся с Ижорского завода на место погрузки... Ежедневно отпускается некоторое количество муки для выпечки хлеба для поддержания сил рабочих... Ремонт производится успешно».

17 сентября. «Чрезвычайному комиссару тов. Брейтшпрехеру. С получением сего предлагаю Вам НЕМЕДЛЕННО отбыть через Москву в город Саратов и другие пункты Волжского побережья для контроля над деятельностью комиссии в составе инженеров: Павла Белкина, Ксенофонта Руберовского и Алексея Пустошкина и плотничного мастера Ивана Семенова, коим надлежит подыскать, приспособить, произвести предварительные работы и оборудовать место для спуска подводных лодок, каковые прибудут к месту спуска к 1 октября с. г. Вам надлежит иметь неустанное наблюдение за деятельностью вверенной Вам комиссии и ЕЖЕДНЕВНО извещать меня телеграфно о ходе подготовительных работ... Член коллегии Народного комиссариата по морским делам, Сакс».

30 сентября. Альтфатер [Альтфатер В. М. — советский военно-морской деятель.] — начальнику военных сообщений при Высшем военном совете.

«В ночь с 29 на 30 сентября эшелоном № 667/а вышла из Петрограда по маршруту Москва — Саратов п/л «Минога». Прошу распоряжения о срочном и беспрепятственном продвижении эшелона...»

1 октября. Член коллегии Народного комиссариата по морским делам — комиссару дивизии подлодок Балтийского моря.

«Предлагаю немедленно же приступить К укомплектованию п/л «Окунь» и «Касатка» командами, безусловно, коммунистами или предельно сочувствующими, ввиду того, что лодки эти предназначены для серьезных операций в Каспийском море».

Да, очень непросто было в 1918-м переправить через всю страну, главным образом по суше, целый подводный дивизион. Но этого требовала военная обстановка в Астраханском крае, и люди сделали все, чтобы подлодки одна за другой прибывали к берегу Волги. Но как без могучих подъемных кранов снять с транспортеров, спустить на воду более чем стотонные стальные громады?

Чудеса инженерной выдумки проявили члены командированной в Саратов технической комиссии и Чрезвычайный комиссар Константин Брейтшпрехер. Ведь малейшая оплошность и неточность могли привести к катастрофе, так как ширина слипа была в десять раз меньше длины подводных лодок. Сложными, очень сложными оказались подготовительные работы, однако проведены они были технически грамотно, и волжские воды мягко принимали одну за другой балтийские субмарины.

«Минога» и «Макрель» пришли в Астрахань поздней осенью. И если переброска первых кораблей обошлась более-менее гладко, то в дальнейшем контрреволюция решила «исправить» свою оплошность. Враги делали все от них зависящее, чтобы балтийские подлодки не достигли цели. В ход пошли саботаж, вредительство, диверсии. Некоторые тайные замыслы раскрыть удалось — в частности, план вывода из строя транспортеров. А несколько дней спустя произошло чрезвычайное происшествие. В связи с этим уполномоченный РВС Республики и управляющий технико-хозяйственной частью морского ведомства И. И. Вахрамеев «весьма срочно» сообщал народному комиссару путей сообщения:

«На станции Бологое произошло крушение эшелона с подводной лодкой. Предполагается умышленный перевод стрелки. Прошу распоряжения строго расследовать аварию с поездом».

Следствие показало, что перевод стрелки не был случайным...

Много славных боевых дел совершили балтийские подводники на Каспии. Но особенно они отличились в боях весной 1919 года. В этот период подводная лодка «Минога» не раз выходила на боевые позиции к вражеским базам.

Храбро и умело действовал в этих боях экипаж субмарины во главе с командиром лодки Юлием Витальевичем Пуаре.

Несмотря на крайне сложные и трудные условия плавания — мелководье и частые штормы, Пуаре исключительно искусно управлял подводным кораблем. Благодаря его мастерству «Минога» быстро уклонялась от атак с воздуха и с воды, и вражеским катерам и аэропланам ни разу не удалось застать экипаж лодки врасплох.

21 мая 1919 года вспомогательные крейсера английских интервентов предприняли попытку прорваться в Тюб-Аараганский залив Каспийского моря, где у форта Александровский стояло несколько советских кораблей. Завязавшийся в этот день морской бой не раз уже описывался, а мы лишь напомним: несмотря на почти трехкратное превосходство в силах, враг отказался от своего замысла — во многом из-за опасности удара из-под воды.

В этом бою «Миноге» и ее командиру не везло с самого начала. Сначала забарахлили дизели, и Пуаре повел лодку к штабному пароходу «Ревель», чтобы, как написал затем командир в отчете, «ремонтировать наспех моторы». Но едва «Минога» пришвартовалась к «Ревелю», в него угодил снаряд, пароход «вспыхнул как факел, лодка тоже была охвачена пламенем».

Пуаре попытался отвести «Миногу» от горящего плавштаба, но «намотался на винт стальной швартов, и машины были не в силах проворачиваться». Тогда Пуаре и еще пять военморов, невзирая на то, что «Ревель» с запасом мин и торпед на борту мог в любую минуту взорваться, прыгнули в баркас и, напрягая все силы, отбуксировали субмарину в безопасное место. Однако как избавиться от троса? Может быть, удастся провернуть вал электродвигателем? Но куда там!

— Разрешите попытаться, — обратился к Пуаре член РКП(б) рулевой Василий Исаев. Буквально голыми руками, без водолазного костюма освободить винт от сорокаметрового стального троса? Справится ли? Вода студеная, больше четверти часа в ней не продержаться, а работы на несколько часов. Юлий Витальевич призадумался, взвешивая «за» и «против», и все-таки решился: «Добро, попытайтесь!»

Второй час работал в студеной воде Василий Исаев, когда командир «Миноги» получил письменное распоряжение взорвать лодку. Настали минуты тягостного раздумья, ведь Пуаре уже и сам поверил в то, что военмор-богатырь способен сделать невозможное. Но приказ есть приказ...

— Приказа не нарушим, — сказал Исаев, когда его перед очередным погружением растирали спиртом. — v. лодку интервентам не сдадим. Прошу подготовить лодку к взрыву. В случае приближения вражеских кораблей всем сойти на берег.

— Юлий Витальевич! Я останусь, вдвоем сподручнее да и надежней, — сказал друг Исаева — электрик «Миноги» коммунист Григорий Ефимов.

На том и порешили. Исаев снова и снова нырял под винт, а Ефимов поддерживал друга, стоя на страховочном конце. Был тревожный момент, когда снялись с места английские корабли и пошли. Значит, конец. Но нет, не в бухту, а прочь идут корабли. Похоже, они от кого-то удирают. Так и есть, уходят от «Макрели», которую Михаил Лашманов смело повел навстречу врагу. Повел, несмотря на то, что лодка была обнаружена и атакована аэропланом. Повел по мелководью, имея под килем всего лишь несколько футов, И интервенты дрогнули, отошли.

— Первые витки троса с лопастей винта мне удалось снять сравнительно легко, хотя тело сводило судорогой от холода, — вспоминал несколько десятилетки спустя Василий Яковлевич Исаев. — Работа шла медленно еще и потому, что ее приходилось несколько раз прерывать из-за вражеского аэроплана, бомбившего суда в бухте.

К вечеру Исаеву удалось почти полностью освободить винт от троса. Оставшийся конец выдернули небольшой лебедкой для погрузки торпед.

Вот выдержки из донесения командира лодки Ю. В. Пуаре от 25 мая 1919 года:

«Весь день на «Миноге» производилась работа по очистке винта, которая в 5 час. 30 мин. вечера увенчалась успехом. Считаю своим приятным долгом отметить сигнальщика Исаева, который в безумно холодной воде произвел эту поистине адскую работу и спас лодку от потопления... Как только лодка получила возможность двигаться, я ее сейчас же перевел к продбазе, откуда в 21 час. 30 мин. пошел на 12-футовый рейд, куда и прибыл около 14 час. 23 мая».

Остается добавить, что за этот подвиг и другие заслуги перед Родиной Василий Яковлевич Исаев в 1928 году был награжден Почетной грамотой Президиума ВЦИК и орденом боевого Красного Знамени.

В заключение своего рапорта Пуаре писал, что «...неприятель в бухту не вошел только потому, что обнаружил «Макрель» (с кораблей и аэроплана). Отсюда ясно, что лодки наши в нашей войне могут сыграть главную роль... Нашей флотилии нужны лодки в такой же мере, как и России нужно топливо».

Весной 1920 года все четыре подводные лодки — «Окунь», «Макрель», «Касатка» и «Минога» — уже стояли у новой плавбазы в Баку, против Девичьей башни: Советская власть пришла в Азербайджан. Интервенты и белогвардейцы были разбиты и выброшены за пределы Каспия. Наступили мирные дни.

ПОДВОДНАЯ ЛОДКА «МИНОГА»

Эта субмарина была одной из самых удачных лодок конструкции известного судостроителя Ивана Григорьевича Бубнова. К работе над «Миногой» он приступил еще во время русско-японской войны. Первоначальный проект лодки был рассмотрен и одобрен в Морском техническом комитете 20 сентября 1905 года. В ноябре того же года Балтийский завод обратился в Морское министерство с ходатайством о выдаче наряда на постройку лодки. Наряд был оформлен 9 февраля 1906 года, а 6 сентября состоялась закладка на стапеле. Постройка велась под непосредственным руководством И. Г. Бубнова. Не ставя перед собой цели спроектировать серийную лодку, он ввел в конструкцию «Миноги» несколько радикальных новшеств.

Существенным недостатком подводных лодок того времени было применение на них опасных в пожарном отношении бензиновых двигателей внутреннего сгорания взрывного типа; «Минога» же стала первой в мире субмариной с дизель-электрической установкой. Впервые в практике мирового кораблестроения на «Миноге» использовали концевые сферические переборки. Запас плавучести у нее был почти в три раза больше, чем у первой бубновской лодки «Дельфин». Хотя «Минога» и оставалась типично «бубновской» лодкой, она в то же время стала первой субмариной этого конструктора не с решетчатыми, а с более эффективными трубчатыми носовыми торпедными аппаратами и выносным пулеметом на ходовом мостике. Оригинальным у «Миноги», как и у всех лодок русского типа, было расположение цистерн главного балласта в оконечностях легкого корпуса, что позволяло значительно увеличить глубину погружения.

Длина подводной лодки составляла 32,6 м, ширина 2,75 и осадка 2,75 м. Надводное водоизмещение 123 т, подводное — 152, запас плавучести 24%. Суммарная мощность дизельной установки — 240 л. с., электромотора — 70 л. с. Скорость полного хода над водой — 11 узлов, подводного — 5. Дальность плавания экономическим ходом — 900 и 25 миль соответственно. Вооружение: два носовых трубчатых аппарата для торпед калибром 450 мм и один пулемет. Глубина погружения свыше 30 м. Экипаж 22 человека.

Следует отметить, что «Минога» была недостаточно мореходна. Недостатки были и у машинной установки лодки. На один и тот же гребной винт могли работать электродвигатель или кормовой дизель мощностью 120 л. с., или оба дизеля. Работа двигателей различной мощности на один гребной винт требовала устройства для изменения шага гребного винта. Привод этого устройства часто портился, что отражалось на скорости хода лодки.

Несмотря на указанный недостаток в силовой установке, постройка «Миноги» убедительно доказала, что отечественные морские инженеры занимают одно из ведущих мест в мировом подводном кораблестроении и являются подлинными новаторами, смело ломающими установившиеся взгляды и традиции. Спуск «Миноги» на воду состоялся 11 октября 1908 года.

7 июня следующего года лодка вышла на предварительные пробеги под дизелями в Морской канал, в начале июля ушла в Бьерке на заводские испытания, которые продолжались свыше двух месяцев, в сентябре проходили торпедные стрельбы, и, наконец, в октябре 1909 года «Минога» вошла в состав Морских Сил Балтийского моря.

Столь долгий срок постройки лодки был обусловлен отнюдь не промышленной отсталостью России, а происками закордонных недругов России.

За рубежом пристально следили за работой русских судостроителей и всеми способами старались помешать постройке подводного корабля. Особенную тревогу вызывало успешное применение на «Миноге» новых двигателей — дизелей. Во время монтажа механизмов на подводной лодке рабочие не раз находили в них битое стекло, песок и металлические опилки, подсыпанные вражеской рукой в расчете на неизбежную аварию. Но бдительность корабелов предотвращала катастрофу.

В марте 1908 года, когда приближался срок спуска лодки на воду, при загадочных обстоятельствах вдруг загорелась и была выведена из строя новая, приготовленная к установке на «Миноге» аккумуляторная батарея. Полиция, умело расправлявшаяся с революционными рабочими, в этом случае оказалась бессильной, и злоумышленников, совершивших поджог, так и не отыскали. Перед самым выходом «Миноги» в первое плавание 9 октября 1909 года в подшипниках силовой установки заметили наждак. Как сообщалось в донесении, «наждак был насыпан через трубы масленок весьма тщательно, так что наружных следов не было видно».

«Минога» до первой мировой войны считалась одной из лучших по боевой подготовке на Балтике. Так, в 1912 году она заняла второе место на торпедных стрельбах, добившись 8 попаданий из 20 выпущенных торпед. Лодка успешно участвовала в боевых действиях подводных сил Балтийского моря во время первой мировой войны. Ее экипаж особенно отличился при обороне Рижского залива в 1915 и 1917 годах, проявив при исполнении воинского долга подлинные мужество, отвагу и находчивость.

После многотрудной боевой работы во время империалистической и гражданской войн «Минога» в 1925 году была признана окончательно устаревшей и разобрана на металлолом.

П. ВЕСЕЛОВ

Тактико-технические подводной лодки «Минога»

Водоизмещение, надв./подв., т — 123/152
Запас плавучести, % — 24
Длина, м — 32,6
Ширина, м — 2,75
Осадка, м — 2,75
Скорость хода, надв./подв., узл. — 11/5
Рабочая глубина погружения, м — 38
Вооружение — два носовых трубчатых торпедных аппарата и один выносной пулемет.
Силовая установка — два трехцилиндровых четырехтактных реверсивных дизеля с воздушным распылением топлива мощностью 240 л. с. и один электродвигатель мощностью 70 л.с.