АТАКУЕТ С-7

Капитан военного транспорта «Похьянолахти» с утра 5 августа 1942 года был в плохом настроении: его тревожило рискованное плавание по охваченной войной Балтике. Курс приходилось прокладывать рядом с опасными районами, где в толще вод покачивались рогатые мины, где в любую минуту можно было ожидать внезапной атаки противника. Правда, штабисты гитлеровской «Кригсмарине» заверяли, что советские катера и подлодки надежно заперты в Финском заливе, а балтийский туман, нависший над свинцовыми волнами, вроде бы исключал всякую вероятность нападения авиации. Но все же выходить в море...

— Подводная лодка! — внезапно раздался испуганный крик наблюдателя, и точно — впереди прямо по носу, низко над водой темнел корпус субмарины, От него к «Похьянолахти» стремительно тянулся белый пенистый след торпеды. Команда рулевому — и транспорт, круто развернувшись, пропустил стальную сигару по борту и полным ходом понесся назад, в Виндаву. Но лодка, видимо, не собиралась упускать верной добычи — под ее форштевнем вскипел бурун, на рубке сверкнула вспышка, и корпус «Похьянолахти» содрогнулся от взрыва.

Не прошло и часа, как команда из шлюпок с грустью смотрела на изрешеченный снарядами пароход, который, дымясь, погружался в воду. Незадачливому капитану предложили подняться на борт подводного корабля. Только там, взглянув на форму подводников и услышав их голоса, капитан понял, что «Похьянолахти» атаковала советская подводная лодка С-7.

РОЖДЕНИЕ «ЭСОК»

История субмарин типа С — именно Такого типа была подлодка, атаковавшая военный транспорт, — не совсем обычна. В начале 30-х годов, когда в нашем подводном флоте уже появились крупные лодки типа «Декабрист», заградители типа «Ленинец», средние «щуки» и крохотные «малютки», советские кораблестроители побывали на испытаниях испанской лодки Е-1, построенной по проекту германской фирмы «Дешимаг». Проект, в котором был обобщен боевой опыт первой мировой войны и учтены последние достижения кораблестроения, заинтересовал наших специалистов, и они предложили немцам несколько переделать рабочие чертежи с учетом, что на будущие субмарины будут ставиться советское вооружение и механизмы и что плавать им придется в особых условиях. Немцы тянули время, и за переделку их проекта взялись наши морские инженеры В. Перегудов и В. Критский. К началу 1934 года они завершили подготовку технической документации, и в конце того же года была торжественно заложена первая советская подводная лодка смешанной конструкции — с клепаным прочным и сварным легким корпусами. Так положили начало лодкам IX серии, головная из которых получила наименование Н-1. Сохранив внешнее сходство с Е-1, корабли типа Н имели более мощные двигатели, более емкие аккумуляторные батареи, что увеличило их дальность плавания как в надводном, так и в подводном положении. Вооружили их торпедами калибра 533 мм — одними из лучших в то время — и новейшим 100-мм орудием, а для защиты от атак с воздуха 45-мм полуавтоматом (это его снаряды 5 августа 1942 года изрешетили «Похьянолахти»). Водоизмещение советского варианта возросло примерно на полторы сотни тонн, а длина — на добрых шесть метров.

20 октября 1937 года трем первым лодкам IX серии присвоили новое литерное обозначение С (средняя в отличие от М — малой и К — крейсерской). Спустя два года началось строительство улучшенного варианта «эски» — серии IX-бис. Лодки этого типа прекрасно показали себя в войне на море: С-13, С-31, С-51, С-101, С-104 стали Краснознаменными, С-33 — гвардейской; С-56 несколько лет назад была превращена в корабль-памятник.

К началу войны в конструкторских бюро завершили работу над еще более совершенными, полностью сварными лодками типа С-47, а на флотах в полной готовности несли службу 17 «эсок», в том числе и С-7.

ВЕЛИКОЛЕПНАЯ «СЕМЕРКА»

Ее «биография» началась 14 декабря 1936 года на одном из стапелей, где заложили ее киль. В то время будущий командир С-7, старший лейтенант Сергей Лисин, закончив специальный курс подводного плавания, находился в длительной, как тогда говорили, командировке. Превратившись в офицера испанского флота дона Серхио Леона, он сражался против мятежников и фашистов в Бискайском заливе на субмарине Ц-4. И, только вернувшись на Родину, узнал, что назначен командиром строящейся «эски», и ввел ее в строй 30 июня 1940 года.

...Утро 22 июня 1941 года С-7 встретила на позиции. Время обычного патрулирования в водах восточной Балтики истекло, и Лисин положил свой корабль на курс, ведущий к базе дивизиона в Усть-Двинске. Перед рассветом, когда лодка неторопливо шла под дизелями, за кормой прогремели приглушенные расстоянием взрывы, и моряки долго гадали, что бы это могло быть. Все объяснилось, когда радист принес на мостик шифровку комдива Трипольского, извещавшего о начале войны с фашистской Германией и приказавшего начать боевое патрулирование в назначенном квадрате. Два дня Лисин внимательно следил за морем, но целей не было — противник не рисковал выпускать в эти опасные зоны транспорты и подставлять под удары боевые корабли. И «семерка» направилась на встречу со «сменщицей».

Но вместо нее 24 июня в 0 ч 36 мин сигнальщики С-7 заметили два катера, спокойно сближавшихся с их кораблем. Сначала подводники решили, что командование выслало навстречу им эскорт, тем паче что катерники на запрос сообщили правильные, позывные. И... тут же набросились на С-7, выпустив в нее две торпеды и обрушив шквал снарядов и пуль. Когда же лодка затаилась на грунте, забросали глубинными бомбами. В тот же день геббельсовское радио поспешило оповестить мир об уничтожении «красной субмарины». Но «семерка» к тому времени уже стояла в Виндаве, а моряки, готовя, ее к новому походу, анализировали все обстоятельства боевого крещения.

В 1941 году наши подводники не смогли добиться заметных успехов в морской войне на Балтике. Объяснялось это вполне объективными причинами — прежде всего противник практически прекратил судоходство в открытом море, а немногочисленные конвои обычно шли по территориальным водам нейтральных государств, где любые военные действия были невозможны.

Команда С-7 постаралась зимой, в тяжелейших условиях блокады, так подготовить свой корабль к кампании 1942 года, чтобы наверняка взять реванш. И это удалось — вместе с рабочими матросы завершили ремонт на 45 суток раньше намеченного срока, завоевав тем самым право идти в море в составе первого эшелона балтийских подводников.

ТАКОВА ПОДВОДНАЯ ВОЙНА!

9 июля 1942 года С-7 крейсировала в Финском заливе. Акустик услышал шум винтов нескольких транспортов: конвой! Однако от атаки пришлось отказаться — лодку засекли корабли охранения и обрушили на нее глубинные бомбы.

Вскоре «семерка» встретила немецкий транспорт, на сей раз одиночный, и Лисин, тщательно рассчитав исходные данные, приказал выпустить торпеду. Но в тот момент, когда лодка находилась в точке залпа, из носового отсека пришел тревожный доклад.

— Торпеда не вышла из аппарата... зажало кормовой стопор.

Транспорт уходил, и командир лодки, не колеблясь, принял новое решение. Стремительно всплыв на поверхность, С-7 полным ходом нагнала грузовое судно «Маргарет Принцесс» и одной торпедой отправила его на дно.

На следующий день штурман Хрусталев, находившийся на вахте, обнаружил 16 транспортов, шедших под охраной трех боевых кораблей и самолета. На этот раз С-7 атаковала в подводном положении, причем две торпеды вырвались из ее аппаратов в тот момент, когда на лодку бросился миноносец. Лисин мастерски вышел из-под удара, а через час вернулся к месту боя, чтобы посмотреть, чем кончилась атака. На волнах раскачивались деревянные обломки судна и шлюпки — верное доказательство успеха.

30 июля С-7 была уже в другом квадрате, отыскивая цели на опасном мелководье близ Виндавы. Здесь подводники и заметили одиночный транспорт, капитан которого, как потом выяснилось, оказался «стреляным воробьем»: он уклонился от двух торпед да еще вызвал по радио на помощь тральщики. Но это не спасло его от гибели: комендоры «семерки» несколькими меткими выстрелами из «сотки» заставили транспорт выброситься на берег.

Потом лодка перехватила у маяка Акменрага еще четыре вражеских судна и, нагнав их в надводном положении, метко выпустила две торпеды в концевое судно «Кэтэ». Оно затонуло на глазах у немецких катерников, спешивших на помощь каравану...

11 августа С-7 вернулась на остров Лавенсари, завершив 38-суточный поход, в котором она записала на свой боевой счет пять транспортов общей вместимостью 31 тыс. т, да еще доставив пленных с секретнейшими картами поставленных врагом минных полей.

ТАМ, БЛИЗ СЁДЕРАРМА...

17 октября С-7 уходила в очередной поход. Ее проводили на Лавенсари, а через трое суток в штаб флота пришла шифровка: Лисин сообщал, что благополучно прошел Финский залив, делая в сутки в среднем 145 миль, — отличный результат! При этом 42 раза пришлось пересечь линии минных заграждений, два раза по борту скользили минрепы, но теперь все опасности позади — впереди крейсерство в открытом море.

Но вдруг С-7 замолчала; напрасно базовые радисты посылали в эфир ее позывные. Уже получили на базе газеты, в которых был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении капитану 3-го ранга Лисину звания Героя Советского Союза. Шли дни, недели, месяцы... И когда Финский залив сковало льдом, пропавшую субмарину исключили из списков флота. Было это в январе 1943 года. Что ж, такова подводная война — нередко единственные свидетели последних минут боя подлодки разделяют ее судьбу.

Однако с С-7 случилось иначе. В 1944 году, когда Финляндия вышла из войны, вместе с другими военнопленными на Родину вернулись Лисин, рулевой-сигнальщик Оленин, комендор Субботин и трюмный старшина Куница. Они-то и рассказали, что непоправимое случилось вечером 21 октября, когда лодка шла в надводном положении, заряжая аккумуляторы, недалеко от маяка Сёдерарм. Часов в семь вечера комиссар Гусев «по секрету» сказал Лисину, что его решили назначить командиром дивизиона, и спустился вниз, чтобы пройти по отсекам. А ровно в 19.30 грянул взрыв, и С-7 мгновенно исчезла в волнах Балтики.

Ее торпедировала финская подлодка «Весихиси», наведенная на «семерку» по данным радиоразведки. В плен попали четыре советских подводника.

Лисин и его товарищи мужественно перенесли неволю, чтобы вновь встать в строй и увидеть победу, которую экипаж С-7 ковал в трудных походах сорок второго года.

И. БОЕЧИН

КРАТКАЯ ТЕХНИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПОДВОДНОЙ ЛОДКИ С-7

Водоизмещение надводное — 866,1 т, подводное — 1107,8 т, длина — 77,8 м, ширина — 6,4 м, средняя осадка — 4,06 м., Запас плавучести — 28%. Мощность дизелей (марки 47ЛН8) — 4000 л. с., электродвигателей — 1100 л. с., скорость максимальная надводная — 20 узлов (при n =650 об/мин), подводная — 9,6 (при n = 530 об/мин).) Запас соляра — 120 т, масла — 6т, надводная дальность плавания до 9500 миль, подводная — до 135 миль (экономичным ходом). Толщина прочного корпуса — 18 мм, время погружения — 40 с.

Вооружение: 6 торпедных аппаратов (общий запас торпед 12); одно 100-мм орудие (боезапас — 250 снарядов), один 45-мм полуавтомат (боезапас — 420 снарядов).

Экипаж — 44 человека, из них 7 офицеров.