|
“ ОТВАГА, МУЖЕСТВО, НАХОДЧИВОСТЬ...”
Сообщение Совинформбюро было по обыкновению кратким:
“Энская подводная лодка Северного флота под командованием старшего лейтенанта Столбова проникла в фашистскую гавань и атаковала транспорт водоизмещением в 6 тыс. тонн. Торпедист Мельников двумя торпедами взорвал вражеское судно. Подводная лодка благополучно возвратилась на свою базу”. Этот первый боевой успех Северного флота в Великой Отечественной войне выпал на долю экипажа подводной лодки Щ-402, которая 14 июля 1941 года проникла в Порсангерфиорд и уничтожила транспортное судно противника. Почин был сделан. Но “четыреста второй” предстояло еще множество сложнейших походов, и каждый требовал от экипажа максимальной отдачи духовных и физических сил, отваги, мужества и находчивости.
Зима 1942 года была на исходе. Но только по календарю: стояли сильные морозы, море непрестанно штормило. То и дело налетали плотные снежные заряды. “Четыреста вторая” под командованием капитан-лейтенанта Николая Столбова вот уже несколько дней бороздила Баренцево море на вероятных путях следования вражеских транспортов.
Шторм все усиливался. “Щуку” бросало из стороны в сторону так, что указатель кренометра ходил по шкале от упора до упора. Люди на мостике выбивались из сил. Видя, что обычное время между сменами вахт — четыре часа — в такой обстановке им не выдержать, Столбов приказал сменяться каждые два часа. Промокшие, закоченевшие от холода рулевые-сигнальщики и вахтенный офицер опускались внутрь лодки и, посидев пару часов у электрической грелки, вновь поднимались на мостик, чтобы сменить товарищей.
На четвертый день после полудня Щ-402 пришла в район северо-западнее Варангерфиорда — к перекрестью дорог фашистских конвоев. Столбов принял решение погрузиться, дать передышку экипажу, а затем уже начать активный поиск.
Когда ночью лодка всплыла, подводники подивились полному штилю, что в Баренцевом море бывает крайне редко. Однако штиль за добрую примету не посчитали. Ведь а такую погоду не только враг, но и субмарина словно на ладони.
К счастью, ночь прошла спокойно и “щука” получила возможность полностью зарядить аккумуляторную батарею, “набить” воздух высокого давления и тщательно провентилировать отсеки. Как только забрезжил рассвет, лодка погрузилась на перископную глубину и начала поиск.
Капитан-лейтенант Столбов в центральном посту. Время от времени он поднимает перископ и, прильнув к окуляру, осматривает горизонт, затем сокрушенно складывает рукоятки перископа и опускает его. Горизонт чист. Это значит, что надо ждать.
Когда командир в очередной раз поднял перископ, все находившиеся в центральном посту заметили, как напряглись его ладони, сжимавшие рукоятки. На сей раз Столбов томительно долго не отрывался от окуляра, чуть-чуть подворачивая перископ то вправо, то влево.
Наконец, словно чувствуя устремленные на него взгляды, командир, не обращаясь ни к кому, отрывисто бросил:
— Транспорты в охранении тральщиков и катеров. Боевая тревога! Торпедная атака!
И тут же глухую тишину отсеков огласили трели звонков.
Лодка, увеличив скорость, пошла на сближение. Столбов вновь поднимает перископ. Транспорт теперь виден совсем хорошо, его громада все ближе и ближе подходит к залповому пеленгу.
— Носовые аппараты товсь! — командует капитан-лейтенант.
Высокий черный форштевень транспорта наползает на вертикальную нить в окуляре перископа.
— Пли! — крикнул Столбов, рубанув рукой воздух.
И все в лодке ощутили, как вздрогнула “щука”, освободившись от смертоносных снарядов.
— Торпеды вышли, — доложил из первого отсека старший лейтенант Захаров.
Опасные мгновения. Облегченную носовую часть “щуки” потянуло к поверхности. Того и гляди над водой покажутся нос и рубка. Но боцман Николай Добродумов бдительно следил за пузырьком дифферентометра. Умело и энергично действуя горизонтальными рулями, он сумел удержать “четыреста вторую” на глубине.
А тем временем стрелка командирского секундомера неторопливо бежала по циферблату. И начинало казаться, что уже пора бы прогреметь взрыву. Во всех отсеках люди замерли, вслушиваясь...
Два мощных взрыва один за другие отдались в корпусе “щуки” звенящим гулом. Победа!
Столбов, как только торпеды устремились к цели, начал послезалповое маневрирование, чтобы уклониться от преследования. Он предпочел отвести лодку, насколько позволяли глубины, ближе к берегу, резонно рассчитывая, что там “щуку” вряд ли будут искать. Пока что его предположения сбывались.
— Боцман, всплывать под перископ! — последовала новая команда.
Медленно поползла вверх стальная труба. Едва из шахты показалась нижняя головка перископа. Столбов тут же откинул рукоятки и еще на подъеме развернул его в направлении взрывов.
Картина, которую Столбов увидел на поверхности, обрадовала его: огромный транспорт тонул, разламываясь пополам.
Между тем преследования почему-то не было. Правда, корабли противника сбросили несколько глубинных бомб неподалеку от торпедированного транспорта — на авось. Вскоре акустик допожил, что шумы винтов вражеских кораблей не прослушиваются. Помощник командира Константин Сорокин веселым голосом скомандовал из центрального поста:
— От мест по боевой тревоге отойти! Свободным от вахты обедать!
Обед по случаю торпедной атаки прошел с большим подъемом, никто не жаловался на отсутствие аппетита. Но не успели еще на камбузе помыть посуду, как акустик Васильев услышал шумы. Вахтенный офицер Захаров попросил командира в центральный пост.
“ Четыреста вторая” повернула навстречу шумам, и минут через двадцать капитан-лейтенант увидел в перископ вражеский конвой: шесть транспортов с охранением.
Эта торпедная атака по времени была значительно короче предыдущей. Дело в том, что конвой шел встречным курсом и самый крупный транспорт оказался ближайшим к лодке, на идеальном курсовом угле.
— Атака как в учебнике, — пошутил капитан-лейтенант, поглядывая на секундомер.
Едва старшина группы торпедистов доложил в центральный пост, что носовой двухторпедный залп изготовлен, как оттуда скомандовали: “Товсь!”. И почти сразу же: “Пли!”
Торпедисты рванули на себя спусковые рычаги. Сжатый воздух с мощным шипением толкнул торпеды вперед. И опять томительное ожидание: “Попали или нет?!”, и бурная радость, когда донеслись до лодки глухие взрывы торпед.
— Боцман, ныряй на пятьдесят метров! — приказал Столбов.
Добродумов энергично переложил рули, а затем, нервно постукивая Пальцами по стеклу глубиномера, будто от этого скорость погружения лодки могла возрасти, стал докладывать:
— Глубина 25 метров... 30... 35...
На этом его доклады оборвались. Первые взрывы бомб сотрясли корпус “щуки”, когда глубиномер показывал 37 метров.
И тут началось! Вражеские корабли с ожесточением преследовали “четыреста вторую”. От близких взрывов в отсеках лопались лампочки, вылетали предохранители на подстанциях. Сорвало кингстон уравнительной цистерны, и в нее хлынула забортная вода. Это было опаснее всего: теперь лодка могла провалиться в морскую пучину на такую глубину, где ее корпус не выдержит давления.
В этот момент судьба лодки и экипажа полностью зависела от расторопности и самоотверженности трюмных. Вахтенный трюмный Ванганов молниеносно юркнул под настил центрального поста, кое-как протиснулся между помпой и воздушными магистралями и, нырнув в ледяную воду, быстро устранил повреждение.
Поступление забортной воды прекратилось. В бомбежке временами наступали такие паузы, что казалось: попытки гитлеровцев уничтожить лодку закончились. Но спустя некоторое время близкие разрывы глубинных бомб возобновлялись. От каждого из них корпус “щуки” содрогался, из центрального поста после новой серии разрывов раздавалась команда: “Осмотреться в отсеках!”
Постепенно взрывы стали все дальше и глуше. Стало ясно, что “четыреста вторая” искусным маневрированием оторвалась от преследователей.
Лодка продолжала поиск. На рассвете 3 марта акустик доложил: “Правый борт, курсовой сорок: шум винтов!”
Столбов припал к окуляру перископа. Спустя некоторое время он ясно различил очертания двух немецких тральщиков, занимающихся контрольным тралением.
Быстро сделав необходимые расчеты, командир атаковал один из них. Через несколько десятков секунд выпущенные торпеды достигли цели и последовал сильный взрыв.
Едва Столбов убедился в удачном завершении атаки, как акустик доложил:
— Корабль противника повернул на нас. Расстояние уменьшается!
Не прошло и пяти минут, как рванула поблизости первая глубинная бомба. За ней вторая, третья, еще две. ..
Уцелевший тральщик, видимо, довольно точно нащупал местонахождение “щуки”. Совсем рядом грохнул взрыв такой силы, что в лодке многие не удержались на ногах.
Капитан-лейтенант понял, что обычным маневрированием избавиться от преследования вряд ли удастся. И в эту трудную минуту Столбов нашел единственный выход, как сбить с толку фашистских акустиков и оторваться от преследования. Суть состояла в следующем. Когда над “четыреста второй” рвались глубинные бомбы, командир приказывал давать самый полный ход. В это время там, наверху, акустики все равно ничего не слышали. Но как только наступала тишина, электромоторы стопорились и лодка двигалась по инерции. И так каждый раз. Взрыв: “Полный вперед!” Затих гул взрывов: “Стоп моторы!”
Наконец после многих часов преследования бомбежка прекратилась. Вражеский тральщик потерял “щуку”.
С наступлением темноты Столбов приказал всплыть и осмотреть корабль. И тут выяснилось, что корпус лодки получил пробоины в районе топливных цистерн, из которых вытек почти весь запас соляра: его оставалось только на частичную зарядку аккумуляторов. Положение осложнялось тем, что расстояние до базы превышало 300 миль, а до берега, занятого гитлеровцами, не насчитывалось и двадцати.
Всю ночь “четыреста вторая” дрейфовала, а утром из штаба флота радировали, что лодке направлена помощь. Теперь оставалось только ждать... Лишенная хода и возможности погружаться, подводная лодка могла быть каждую минуту обнаружена и атакована фашистскими кораблями и самолетами. Поэтому в полную боевую готовность привели торпедные аппараты и артиллерию, экипажу раздали личное оружие. На всякий случай Щ-402 была подготовлена к взрыву.
В этот тяжелый час коммунист инженер-механик Большаков со старшинами Степаненко и Кукушкиным не теряли времени даром. Они решили использовать смесь масла и керосина из оставшихся торпед. И дизель, пару раз чихнув... заработал на этом “ерше”. Всю ночь “щука” шла к родным берегам. Переждав день в полной боевом готовности, “четыреста вторая” с настулением темноты снова продолжала путь. Но топлива хватило только до полуночи, Лодка опять легла в дрейф... Долгожданная помощь пришла с рассветом. Боевой поход завершился благополучно.
* * *
На долю “четыреста второй” выпала исключительная судьба. В годы Великом Отечественной войны “щука” совершила 16 боевых походов, потопила вражескую субмарину и 9 транспортов общим водоизмещением свыше 50 тыс. т, нескольким транспортам нанесла серьезные повреждения. Эта подводная лодка, завоевавшая высшие корабельные отличия, была первой, открывшей боевой счет североморских подводников, и стала последней из погибших в Заполярье. Это произошло 21 сентября 1944 года.
Вечная слава и память героям!
П. BECEЛOB
СУБМАРИНЫ ТИПА “Щ”
В Советском флоте периода Великой Отечественной войны самыми многочисленными были подводные лодки типа “Щ”. Создавались они в конце 20-х — начале 30-х годов и предназначались для действий в прибрежных районах и внутренних морях. Первые лодки водоизмещением 580/700 т несли шесть торпед в аппаратах:4 в носовых и 2 в кормовых) и четыре запасных. В носовой и кормовой частях мостика было установлено два 45-мм зенитных полуавтомата. Два дизеля по 600 л. с. сообщали лодке надводную скорость до 12 узлов. Под водой лодка шла на двух электромоторах по 400 л. с. со скоростью около 8 узлов (в течение одного часа).
Эти лодки стали основой для ряда других серий типа “Щ”. Так, в 1932 году специально для Тихоокеанского флота были разработаны лодки V серии, которые можно было перевозить в разобранном виде по железной дороге. На них устанавливались более мощные дизели по 800 л. с., позволявшие увеличить скорость надводного хода до 14 узлов. В дальнейшем строились более совершенные лодки типа “Щ” серий V-бис, V-бис 2, Х и Х-бис. Они плавали на всех флотах.
Подводная лодка, о которой шла речь в этом очерке, была заложена в декабре 1934 года. 1 октября 1936 года в торжественной обстановке на ней был поднят военно-морской флаг. С этого дня подводная лодка под номером Щ-314 вошла в состав боевых кораблей Краснознаменного Балтийского флота.
В мае 1937 года с нее были сняты механизмы и вооружение и она была поставлена в плавучий док: лодку готовили к переходу в Баренцево море. В сентябре “щука” (теперь уже с бортовым номером 402) прибыла в молодой город Полярный.
Трудно было морякам-балтийцам в море Варенца. Метеорологическая обстановка и навигационные условия таили в себе много неизвестного. Частые и сильные штормы, снежные заряды и иные специфические заполярные трудности и невзгоды закаляли характеры и волю моряков-подводников, способствовали повышению боевой выучки. Первым большим достижением экипажа стало оперативное погружение и всплытие при волне в шесть баллов. В ту пору при такой сильной волне ни на каком другом флоте подводники не отрабатывали это упражнение.
Зимой 1937/38 года экипажу Щ-402 довелось выполнять важное правительственное задание. Тогда весь мир восторженно следил за героическим дрейфом на ледяном поле первой в истории полярной станции “Северный полюс”. Имена советских исследователей Арктики — И. Д. Папанина, П. П. Ширшова, Г. К. Федорова м Э. Т. Кренкеля — не сходили с газетных страниц. Когда льдина с папанинцами, как их называли тогда, начала разламываться и четверо отважных оказались в угрожающем положении, для их спасения в Северный Ледовитый океан вышла экспедиция специального назначения. В ее состав, помимо ледокольных пароходов “Таймыр” и “Мурман”, входили подводные лодки Л-3, Щ-404 и Щ-402.
19 февраля станция СП-1 была эвакуирована ледоколами. Подводные лодки выполнили поставленную им задачу, поддерживая надежную связь “Таймыра” и “Мурмана” с радиоцентром Северного флота.
Североморские подводные лодки все дальше и дальше проникали в Ледовитый океан. С 16 декабря 1938 года по 16 января 1939 года экипаж “четыреста второй” находился в автономном плавании. Три четверти времени похода протекали в тяжелых зимних условиях. И моряки с честью выдержали экзамен на морскую зрелость, придя в свою базу без единой поломки.
22 апреля 1939 года “четыреста вторая” совместно с другими подводными лодками Северного флота вышла на выполнение правительственного задания по обеспечению радиосвязи с самолетом В. К. Коккинаки, совершавшим перелет через Атлантику в Соединенные Штаты Америки. Поход был очень трудный для субмарин, курс пролегал вдоль Норвежского побережья, пересекал Норвежское море... Развернувшись в Северном море, лодки возвратились в базу.
Во время финской кампании, в суровую зиму 1939/40 года, “четыреста вторая” наряду с другими кораблями Северного флота несла многотрудную дозорную службу. Действия подводных лодок затруднялись сорокаградусным морозом. Корпуса обмерзали, лодки получали дополнительную положительную плавучесть, мешавшую срочному погружению. Под тяжестью льда рвались антенны, ломались леерные стойки. Обмерзала оптика перископов. Выходило из строя оружие — пушки превращались в ледяные глыбы, у торпед замерзала вода в вырезах вертушек инерционных ударников, застывала смазка.
Во время несения дозора подводникам-североморцам неоднократно приходилось встречаться с немецкими судами-разведчиками, появлявшимися у советских территориальных вод.
Великая Отечественная война стала решающей проверкой воинского мастерства экипажа североморской “щуки”. За боевые подвиги в годы войны “четыреста вторая” была удостоена гвардейского звания и ордена Красного Знамени.
В годы Великой Отечественной войны подводные лодки типа Щ били самыми многочисленными субмаринами в советском флоте. За боевые подвиги пять из них удостоены гвардейского звания, десять награждены орденом Красного Знамени, а североморская подлодка Щ-402 стала и гвардейской и Краснознаменной.
ТАКТИКО-ТЕХНИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ ПОЛУТОРАКОРПУСНОЙ ДВУХВАЛЬНОЙ ПОДВОДНОЙ ЛОДКИ Щ-402
Длина наибольшая,м,.... . . ........... 58,75
Ширина наибольшая, м .................. 6,1
Осадка средняя, м . .... . ............. 4,3
Водоизмещение, т . .. . . . . . . . . . . . 590/707,8
Глубина погружения рабочая, м .............. 90,0
Скорость полного хода, узлов ............. 13,6/8,7
Дальность плавания, миль ............... 6500/108
Мощность, л. с.: дизелей ............... 2Х800
электромоторов ............ 2Х400
Экипаж, чел. ................... 40
Вооружение: 4 носовых и 2 кормовых 533-мм торпедных аппарата (запасных торпед — 10); 2 –45-мм полуавтоматические пушки, 2 – 7,62-мм пулемета Максима.
|
