ОДИН ИЗ ЭСКАДРЫ ОКТЯБРЯ
" Эскадра Революции", "эскадра Октября" — так называют отряд кораблей, вошедших в Неву накануне исторического выстрела "Авроры". И это не случайно. Именно моряки-балтийцы были одной из главных действующих сил революции. Свыше 10 тысяч матросов участвовало в октябрьском вооруженном восстании в Петрограде; они заняли все важнейшие позиции в городе: на Николаевском и Дворцовом мостах, у Адмиралтейства, в Мариинском дворце — всюду виднелись вооруженные люди в черных бушлатах и бескозырках, с красными нарукавными повязками. Большинство их высадилось с кораблей, прибывших в Петроград по решению главного штаба восстания — военно-революционного комитета города.
Одним из кораблей, доставивших революционный десант, было учебное судно "Верный". 25 октября 1917 года в 20 часов 15 минут оно отдало якорь у Николаевского моста рядом со стоявшей здесь "Авророй". Сошедшим на берег морякам — двум ротам кронштадтских матросов под командованием большевика Ф. С. Кузнецова-Ломакина, к которым присоединилась и значительная часть экипажа "Верного", — выпала историческая миссия — через несколько часов им довелось участвовать в штурме Зимнего, стать причастными к событию, открывшему новую эпоху для всего человечества.
Уже одного этого факта было бы достаточно для увековечения имени старого учебного судна. Но в биографии "Верного" (впоследствии — "Ленинградсовета") немало и других ярких страниц — ведь этот корабль еще четыре десятилетия служил Родине.
Рассказать о нем мы попросили адмирала Николая Николаевича Амелько, чья судьба была связана с "Верным" в самые тяжелые для нашей страны дни Отечественной войны. Он участвовал в героическом таллинском прорыве, был ранен осколком авиабомбы, но не покинул своего поста и привел корабль в Кронштадт. За умелое руководство кораблем, личное мужество, проявленное во время перехода, и спасение более 300 человек с погибших судов Николай Николаевич был удостоен первой боевой награды — ордена Красного Знамени. Впоследствии Н. Н. Амелько — командующий Тихоокеанским флотом, заместитель начальника Генштаба по ВМФ СССР. Из многочисленных кораблей, на которых ему приходилось служить, самым дорогим для него остается "Верный" — один из эскадры Октября.
Мою судьбу, как, впрочем, и судьбу многих моих сверстников, решил призыв ЦК ВЛКСМ "Комсомольцы — на флот!". В июне 1931-го я, 16-летний рабочий писчебумажной фабрики, успешно сдал экзамены и был принят на штурманский факультет Военно-морского училища имени М. В. Фрунзе. И вскоре мне, как курсанту первого года обучения, предстояла практика — дальний поход по Балтике вокруг Гогланда и Готланда. Так я впервые оказался на борту учебного судна "Ленинградсовет", еще не подозревая, что очень многое в моей жизни будет связано с этим кораблем.
" Ленинградсовет" уже в те годы считался ветераном нашего флота. Биография его поистине удивительна. Построенный в конце прошлого века, он долгое время плавал под названием "Верный", служил учебным судном, транспортом и базой подводных лодок. Летом 1917 года командир корабля Д. Е. Еремин был избран членом Кронштадтского Совета, а 25 октября, взяв на борт две роты вооруженных матросов, "Верный" прибыл в Петроград.
Десант и экипаж приняли самое активное участие в штурме Зимнего, вписав тем самым историю своего корабля в историю революции. "Брат "Авроры" — так называли его моряки.
В 1923 году "Верный" был переименован в "Петросовет", а два года спустя, в связи с тем, что Петроград стал Ленинградом, судно назвали "Ленинградсоветом". В 1928 году плавбазу вновь переклассифицировали в учебный корабль и передали военно-морскому училищу. Ветеран Балтфлота стал обеспечивать штурманскую практику будущих морских командиров.
Новое назначение потребовало соответствующего дооборудования корабля. Поэтому в 30-е годы "Ленинградсовет", несмотря на свой почтенный возраст, был, пожалуй, среди наиболее хорошо оснащенных в навигационном отношении судов. Когда, например, на флот поступили первые три эхолота, один из них передали ветерану, а два других смонтировали на линкоре "Октябрьская революция" и крейсере "Профинтерн". Учебный корабль также стал первой единицей нашего флота, оборудованной гирокомпасом — сначала здесь установили английский "Сперри", а позже еще один — отечественный ГО-3. Имелись на нем курсограф, авторулевой, четыре лага и другие современные приборы и устройства. Словом, старый корвет по-прежнему верно служил Родине, помогая курсантам овладевать тонкостями морской науки. А мы, будущие моряки, считали за честь проходить практику на корабле со столь славной революционной историей.
Закончив училище, я думал, что распрощался со старым корветом навсегда. Но судьба распорядилась иначе. В 1939 году меня назначили штурманом "Ленинградсовета", а через год — командиром (кстати, тринадцатым по счету за весь период службы корабля). Здесь получил я и свое первое боевое крещение: в финскую кампанию командовал высадочными средствами при овладении островом Сескар, участвовал в походе на Ханко. Однако главные испытания, выпавшие на долю экипажа "Ленинградсовета", были еще впереди-Когда во второй половине июня 1941 года из наших портов вдруг "исчезли" все торговые суда гитлеровской Германии, стало окончательно ясно, что война, о которой так много говорили в последнее время, а еще больше — умалчивали, может начаться со дня надень. Это подтверждалось и тем, что свои боевые корабли немцы подтянули в восточную часть Балтики, а самолеты люфтваффе все чаще и чаще нарушали советское воздушное пространство. Поэтому, когда оно все же наступило — утро 22 июня 1941 года, — весь Балтийский флот был в полной готовности к отражению ударов противника.
Нападение фашистов на нашу страну не явилось неожиданным и для экипажа "Ленинградсовета". Еще 17 июня, за пять дней до начала войны, когда мы находились в Таллине, мною была получена шифрованная телеграмма лично от наркома ВМФ Н. Г. Кузнецова, согласно которой нам надлежало привести корабль в полную боевую готовность и срочно возвращаться в Кронштадт.
В первые же дни войны "Ленинград-совет" в соответствии с мобилизационным планом был переоборудован в штабной корабль бригады шхерных кораблей и уже 27 июня прибыл в Транзунд, где сосредоточивался отряд. Однако быстрое продвижение фашистских войск и активная установка противником многочисленных заграждений в Финском заливе выдвинули на первый пиан новые задачи — было необходимо в кратчайшие сроки создать новое соединение, которое сконцентрировало бы все силы и средства флота для борьбы с минной опасностью. Пополнив запасы, наш корабль вновь вышел в море в 3 августа 1941 года прибыл в Таллин. На старом корвете расположился штаб минной обороны Краснознаменного Балтийского флота под командованием вице-адмирала Ю. Ф. Ралля. Оборона столицы Эстонии — в то время главной базы флота — стала особой страницей в жизни нашего экипажа.
Со стороны суши Таллин был отрезан уже 5 августа 1941 года, когда войска 18-й армии фашистского вермахта рассекли нашу 8-ю армию Северо-Западного фронта на две части и вышли к побережью Финского залива. Против войск Красной Армии, оборонявших Таллин, противник сосредоточил четыре пехотные дивизии, усиленные танками, артиллерией и поддерживаемые крупными силами авиации.
Три недели продолжалась оборона города. В эти трудные дни наш "Ленинградсовет" не раз ходил в Кронштадт, доставляя оттуда в осажденный город пополнение, оружие, боеприпасы, продовольствие. Но вскоре возможности для дальнейшей обороны столицы Эстонии были исчерпаны. И 26 августа 1941 года Ставка Верховного Главнокомандующего приняла решение перебазировать флот и гарнизон Таллина в Кронштадт и Ленинград.
Эвакуация началась 28 августа. Задача перед нами стояла серьезная: при крайне ограниченных силах обеспечения провести свыше 100 кораблей, а также 67 транспортных и вспомогательных судов, на которых находилось более 20 тысяч солдат и тысячи тонн груза.
Чрезвычайно сложным оказался этот переход. Он проходил под массированными ударами вражеской авиации, в обстановке серьезной минной опасности — воды Балтики буквально кишели фашистскими минами. Мы непрерывно отражали атаки торпедных катеров из финских шхер, постоянно обстреливала нас и артиллерия противника с мыса Юминда-Нина.
Наш "Ленинградсовет" был вооружен всего лишь двумя 76-мм пушками еще дореволюционного образца да четырьмя 12,7-мм пулеметами ДШК; максимальная скорость хода составляла всего 12 узлов, однако фактически она не превышала 10 миль в час, поскольку в Таллине мы взяли на буксир две "каэмки" — катера типа КМ-4. Но, несмотря на столь скромные технические данные, настоящую ценность корабля составлял его экипаж, наши отважные моряки, проявлявшие чудеса храбрости и героизма. Виртуозно управлял судном матрос-рулевой Базин, с полуслова понимая команды, которые среди грохота разрывов подчас приходилось скорее угадывать, чем слышать. Высокую выучку показали наши комендоры и особенно — старшина 2-й статьи Сковородников. Когда зенитчики израсходовали весь боезапас, по самолетам открыли огонь из винтовок! И у врага часто не выдерживали нервы: неожиданно встретив столь сильный отпор от старого парохода, хваленые асы люфтваффе сбрасывали бомбы, не доходя до цели. Более сотни налетов отразил "Ленинградсовет" за время перехода, получив при этом лишь легкие повреждения от снарядов авиационных пушек и осколков бомб.
Не менее опасной, чем фашистская авиация, была и угроза из-под воды. Борьба с немецкими минами началась буквально с первых же миль перехода. Особенно она обострилась, когда мы миновали остров Кери и, пройдя около 10 миль, вошли в плотное минное заграждение. Один за другим стали раздаваться взрывы, некоторые корабли, несмотря на самоотверженную борьбу экипажей, начали тонуть. "Ленинградсовет" каждый раз неизменно спешил на помощь. Под огнем, маневрируя между всплывшими минами, наш корабль за время перехода подобрал более 300 человек с погибших судов. Здесь пригодились буксируемые нами "каэмки": они первыми оказывались на месте катастрофы. Среди спасенных было немало раненых. Наш корабельный доктор Василий Семенович Козьяков, несмотря на усталость, никого не оставил без внимания. Ему помогал главный старшина Иванкин — он размещал поступавших на судно моряков, одевал и кормил их. Перегруженный "Ленинград-совет", и без того принявший на борт в Таллине бойцов сухопутных частей, доставленных прямо с фронта раненых, мирных жителей, включая женщин и детей, теперь плохо слушался руля. Особенно тяжело пришлось ночью, когда видимость сократилась до 200 метров и артиллеристы не могли рассмотреть все подсеченные мины. Мне пришлось отдать приказ сопровождающим нас морским охотникам, чтобы они, сменяя друг друга, выходили вперед и каждые 15 минут сбрасывали по глубинной бомбе. Взрывы вызывали детонацию миц и время от времени по курсу нашего корабля взмывали вверх огромные стол" бы воды. Тут мне очень помогла штурманская практика, в свое время полученная на борту "Ленинградсовета": несмотря на то, что от близких разрывов бомб вышли из строя навигационные приборы, включая и оба гирокомпаса, в течение всего перехода мы ни на кабельтов не отступили от намеченного курса.
К исходу вторых суток стало чуть-чуть полегче — над кораблями появились наши истребители, и фашистские бомбардировщики резко ослабили натиск. А наутро сквозь дымку проступил знакомый силуэт Кронштадта — огненный переход остался позади. Вместе с нами благополучно прибыли оба крейсера, эсминцы, подводные лодки, транспорты... Боевое ядро флота было сохранено, и берлинское радио явно поспешило, объявив о том, что "Балтийского флота больше не существует".
В Кронштадте мы собственными силами провели необходимый ремонт, и "Ленинградсовет" вошел в строй как штабной корабль вновь сформированного соединения бронекатеров, а с 7 октября 1941 года был включен в состав отряда кораблей Невы. Вместе с канонерскими лодками и эсминцами "Строгий" и "Стройный" старый корвет стал на якорь у пристани "Лесопарк", а с ледоставом на Неве перешел ниже по реке и ошвартовался у фарфорового завода имени М. В. Ломоносова.
Кораблю в то время приходилось решать самые разнообразные задачи: обеспечивать базирование боевых катеров, отражать воздушные налеты, поддерживать огнем войска 2-й дивизии народного ополчения, державшие оборону за Обуховским заводом, и даже снабжать электроэнергией фарфоровый завод, переведенный на выпуск военной продукции. Отличную выучку показали наши артиллеристы, которым из старых 76-мм пушек Лендера удалось сбить фашистский бомбардировщик, а когда враг подошел к деревне Корчмино, то и вести огонь прямо по гитлеровским войскам. К сожалению, такая возможность возникала не часто, так как дальность стрельбы наших орудий была невелика, да и боезапас был весьма ограничен. В феврале 1942 года в моей судьбе
произошли серьезные перемены: меня назначили командиром дивизиона сетевых заградителей. Конечно, грустно было расставаться со своим кораблем, но я верил, что на новом месте службы смогу принести еще больше пользы Родине.
До конца войны "Ленинградсовету" довелось быть и штабным кораблем дивизиона канонерских лодок, и плавбазой тральщиков, и аварийно-спасательным судном. А когда отгремели бои,он вернулся к довоенной профессии — стал учебным кораблем, совершал плавания с курсантами по Балтике, заходил в порты Германии и Финляндии. Однако
время брало свое: на изношенном судне стало трудно обучать курсантов работе с современной техникой. В 1948 году бывший корвет переоборудовали в несамоходную плавбазу ПБ-12. В новом качестве он прослужил еще около десяти лет, после чего был разобран. Так закончилась биография учебного судна "Верный", до конца своих дней сохранившего верность своему революционному и патриотическому долгу.
Н. АМЕЛЬКО, адмирал
" Верный" был одним из немногочисленных кораблей, построенных специально как учебные. Заложенный в мае 1895 года на Балтийском заводе, он был спущен на воду в ноябре того же года и через несколько месяцев вступил в строй. Второй, примерно однотипный корабль — "Воин" — несколько ранее был построен по заказу России в Швеции.
Водоизмещение "Верного" равнялось 1287 т, длина между перпендикулярами (от точки пересечения форштевня с ватерлинией до оси баллера руля) — 62,3 м, ширина — 11 м, средняя осадка — 4,11 м. Паровая машина тройного расширения мощностью 612 л. с. обеспечивала кораблю максимальную скорость 11 узлов. Пар вырабатывали четыре котла системы Вельвиля—Долголенко. Запас угля составлял 312 т, дальность плавания экономическим ходом (8 узлов) — 1900 миль.
Вооружение корабля в процессе службы неоднократно менялось. Первоначально оно включало всего четыре 75-мм пушки на станках Канэ (на закладной доске, к примеру, "Верный" официально назван "четырехпушечным учебным судном"). Однако уже в процессе строительства на палубе и полуюте добавили три 37-мм и две 47-мм пушки Гочкиса. Артиллерию дополнял один торпедный аппарат, установленный по правому борту в сферическом шарнире, обеспечивавшем угол обстрела 55° (от траверза 45° вперед и 10° назад). Запасные торпеды хранились у противоположного борта, для их перевозки жилая палуба была оборудована специальным рельсовым путем. Правда, торпедное вооружение существовало недолго и вскоре было демонтировано. В 1917 году
" Верный" имел восемь 75-мм пушек Канэ, по два 47-мм -и 37-мм орудия и один пулемет. Позже это вооружение заменили, и к 1941 году на старом корабле располагались две 76-мм пушки Лендера, четыре 12,7-мм пулемета ДШК, а также глубинные бомбы. Для поиска подводных лодок установили шумопеленгатор "Посейдон" — простейший прибор, напоминавший обычную удочку с опускаемым на проводе гидрофоном.
Первоначально "Верный" имел полное корабельное парусное вооружение. Рангоут стальной. Однако парусную оснастку довольно быстро сняли, а уже после революции отказались и от грот-мачты — корабль стал двухмачтовым.
Экипаж насчитывал 191 человека, включая 70 практикантов — воспитанников Морского училища, однако после демонтажа парусов численность команды удалось заметно сократить. В 1944 году в ее составе значилось 72 краснофлотца.
Внешний вид учебного судна "Верный", показанный на чертежах, относится к начальному периоду его службы. При этом следует помнить, что корабль неоднократно модернизировался и переоборудовался. Наиболее внушительные переделки осуществлялись в ходе капитальных ремонтов в 1904, 1913 и 1935 годах. Это следует иметь в виду моделистам, если они решат использовать фотографии судна.
Б. КОЛОСОВ, инженер
Дата вступления в строй . . 13 мая 1896 г.
Водоизмещение, т ... 1287
Длина между перпендикулярами, м ..... 62,3
Ширина по корпусу, м . 11,0
Осадка, м: носом / кормой 3,8/4,4
Скорость, узлы: полного хода/экономическая . 11,1/8,0
Вооружение (число пушек — калибр) . . 4 — 75-мм, 2 — 47-мм, 3 — 37-мм, 1 — 64-мм (десантная). 1 торпедный аппарат.
Экипаж . . 12 офицеров и 179 матросов
|
